Поединок со Змеем. Мария Семёнова

добрый молодец, гостем будь, – отозвался милый девичий голос. Растворил удалец скрипучую дверь, стянул шапку с кудрей – кланяться Огню в очаге да добрым хозяевам… сам высматривает – где же девка-красавица, что с ним ласково говорила? – только нету девки-красавицы, лежит на лавке страшное страшило: лица в коростах не видно, всё тело что еловой корой обросло… тут и встали у храброго парня русые волосы дыбом, язык к нёбу присох. А девка и спрашивает:

      – Не видал ли ты, молодец, где-нибудь моего суженого Вострогора? Скоро ли ко мне припожалует?

      Ни слова не смог вымолвить удалец. Не боялся он ни медведей, ни свирепых волков, стаями рыскавших у Железных Гор, – а тут оплошал, струсил. Закрыл руками лицо, отвернулся…

      – Стало быть, ты и есть мой жених? – сказала тихо девица. – Что ж, вижу, в обиду тебе жениться на такой жене, хворой да некрасивой. Не то что в уста целовать, глядеть даже не можешь. Убил бы уж, жених ласковый, затем что не быть нам с тобою поврозь, а и вместе, видно, не быть…

      Будто вихрь завертел тогда Вострогора. Сам не ведал в отчаянии, что руки творили. Схватил свой тяжёлый, отточенный меч и ударил с размаха невесту прямо в открытую грудь. И кинулся бежать прочь, словно обронивши рассудок… Опамятовался неведомо где, в чёрном лесу, перемазанный, изодранный в кровь о колючие ветви. Открыл глаза – верный конь рядом стоит, губами мягкими трогает, жалеет хозяина. Сел на него Вострогор, заплакал и поехал куда придётся, проклиная свою непутёвую Долю, пришедшую, знать, к его колыбели всё с тех же сумрачных гор…

      Долго ещё странствовал молодой удалец. Ехал по заросшим холмам, где уходившее Солнце щедро золотило лесные макушки, а меж сосен наливалась багряным мёдом брусника. Ехал берегом тихих озёр, где безмятежно дремали белые кувшинки и плакучие ивы спускали зелёные косы к самой воде, к густым, тихо шепчущим тростникам… И думалось Вострогору – век вечный не позабудет он полные муки глаза страшила-невесты, век будет звучать в ушах тихий голос:

      – Убил бы уж, жених ласковый…

      Клял Вострогор свою трусость и, кажется, сам себя готов был убить, да вот незадача – меча-то с собою не прихватил, там же и бросил.

      Но вот минуло время, и прошлое начало заплывать, зарастать, как покинутая могила, травою-быльём. Вышел Вострогор к Людям из лесу, речь человеческую припомнил помалу. А ещё погодя надумал построить дом и жениться. Начал приискивать себе ровнюшку-невесту, непременно разумницу да красавицу.

      Что ж, нашли ему добрые Люди душу-девицу. Сказывали, допрежь гнала она всех женихов, а тут засобиралась немедля. И только что увидал её Вострогор – в тот же миг влюбился без памяти, не стал даже выпытывать, умна ли. Честь честью сладили им свадебный пир, трижды обвели вокруг священной ракиты на берегу, вокруг свидетеля-Огня в очаге. Уложили в клети держать опочив… обнял жену Вострогор, да тогда и заметил у ней на белой груди, как раз против сердца, маленький рубчик.

      – Али не узнал, суженый? – засмеялась краса ненаглядная. – Больно быстро ты убежал тогда, не дождался, пока опадут