Жестокость и воля. Сергей Зверев

сказал он. – А во-вторых, не «командир», а младший лейтенант. Вы превысили скорость. Вам на трассе сколько разрешено? Семьдесят. А вы сколько ехали?

      – Семьдесят, – не моргнув глазом, заявил Самарин.

      – Да? – скептически хмыкнул Стрельцов, перебирая документы. – Пройдемте-ка со мной.

      – Командир, а может, так договоримся? Я тороплюсь, продукты у меня скоропортящиеся. Понимаешь? – закричал вслед удаляющемуся гаишнику водитель.

      Но Стрельцов уже перешел на другую сторону шоссе и отдал документы капитану.

      Водитель выпрыгнул из кабины, захлопнул за собой дверцу и, сунув руки в карманы замызганных пузырящихся брюк, подошел к милицейским «Жигулям».

      – Гражданин начальник, – обратился он к Костенко, – тут младший лейтенант говорит, что я скорость превысил.

      Его вызывающий тон стал виновато-заискивающим.

      – Правильно говорит младший лейтенант. Дывись сюды.

      – Чего?

      – Гляди, говорю, сюда.

      Костенко, не выходя из машины, показал шоферу дисплей радара, на котором отсвечивало красными цифрами трехзначное число.

      – Да не может быть! – воскликнул шофер.

      – Можеть, можеть, – засмеялся Костенко, – цей агрегат не врет. Ты мне вот шо скажи, як твое корыто на такой скорости не развалилось?

      – Не знаю, гражданин начальник.

      – Шо ты усе начальник да начальник? В погонах разбираешься?

      – Разбираюсь.

      – Ну так хто я?

      – Товарищ капитан.

      – Вот так и говори – товарищ капитан.

      – Привычка, гражданин… товарищ капитан.

      Костенко пропустил эти слова водителя мимо ушей.

      – Груженый?

      – Ага.

      – Шо у тебя в кузове?

      – Клубника, товарищ капитан. – Самарин нервно облизнул губы.

      – Якая такая клубника? Рано ж еще.

      – Польская, товарищ капитан.

      – Клубника – это добре, – протянул Костенко, – моя женка клубнику любит.

      Несмотря на такой явный намек, шофер «КамАЗа» не торопился выполнить пожелание капитана Костенко.

      – Может, я лучше штраф заплачу, товарищ капитан? – переминался он с ноги на ногу.

      – И штраф заплотишь, это само собой. А вообще, – гаишник посмотрел в водительское удостоверение, – Самарин, нравятся мне твои права. Надо, наверное, их себе оставить.

      – За что, товарищ капитан? – взмолился водитель. – Я же только скорость превысил.

      – А на сколько ты ее превысил? Знаешь, шо за такое нарушение положено прав лишать?

      – Я заплачу сколько надо, товарищ капитан. Только права не отбирайте. С копейки живу, без прав мне никак.

      Костенко повертел в руках «корочки», отложил их в сторону, чмокнул языком.

      – Шо, ты говоришь, у тебя у фуре?

      – Да я бы с удовольствием, товарищ капитан, только клубника не моя. Из кооператива одного.

      – Шо тебе важней – кооперативная клубника или свои «корки» назад забрать?

      Самарин оглянулся.

      – Я