Пленница дождя. Алина Знаменская

к машине и дернул дверцу. Ни слова не говоря, в салон протиснулся неслабого вида парень и уселся рядом с Сашей.

      – Привет, – пискнула Настя.

      – Здравствуйте, – ответили ей сзади.

      Саша уже успела заметить такую черту в характере своей подружки: когда той становится страшно, она ни за что этого не показывает, она делает все наоборот. Так и на этот раз – подруга отчаянно пыталась разбить это неестественное, странное, тягостное молчание, развеять стягивающиеся отовсюду страхи. Она тараторила без умолку, то и дело вертя головой. К водителю, к «шкафчику», к Саше.

      – Ты в курсе, где находится Хлебная улица? – вдруг произнес водитель, обращаясь к «шкафчику».

      – Хлебная? Улица? Площадь знаю, а улица…

      Настя даже смолкла на какое-то время – так неожиданно прозвучал голос молчавшего всю дорогу водителя. Значит, не немой!

      – Ребята, а как вас зовут? – отчаянно кокетничала Настя, стараясь не застучать зубами от страха. – Меня – Настя, а мою подругу – Саша…

      – Вадим, – буркнул водитель, напряженно вглядываясь в зеркальце заднего вида.

      – Миша, – представился тот, кто сзади.

      – А чем вы занимаетесь? – осторожно закинула удочку Настя и наткнулась на молчание.

      – Охрана города, – ответил ей через некоторое время водитель.

      Настя попыталась пошутить по этому поводу, развить тему, но ничего не получалось. Водитель только угрюмо курил, то и дело посматривая в зеркальце заднего вида.

      Такое с девчонками случилось впервые. Обычно водители охотно болтали, верили в небылицы или делали вид, что верили, охотно плели что-то в ответ, а тут…

      Между тем водитель притормозил у милицейской будки и о чем-то поболтал с милиционером. По тому, как милиционер пожимал плечами и разводил руками, было яснее ясного – об улице Хлебной он и слыхом не слыхивал.

      Стали курсировать от улицы к улице. Выходя, смотрели таблички на домах, садились в машину, ехали дальше. Ни водитель, ни его внушительного вида спутник ничем не выказывали своего раздражения по поводу пресловутой Хлебной улицы. Словно им все равно было куда ехать, сколько времени и бензина на это потратить.

      На Настины разговорные провокации эта парочка не поддавалась.

      В эту ночь девчонки накатались досыта. Первой не выдержала Саша – подала голос с заднего сиденья:

      – Может, домой, а, Насть?

      Настя, взмокшая от своих журналистских усилий, с радостью согласилась. Угрюмая парочка подвезла их прямо к подъезду общежития, молча кивнула на прощальные приветствия и уехала. Девчонки в гробовом молчании поднялись к себе на этаж. Молча разделись. Рухнули на постели и… уснуть не смогли. Промаявшись полчаса без сна, принялись терзать друг друга вопросами.

      – А может, они бандиты? Ездят и высматривают, что бы или кого бы грабануть?

      – Ага! Так бы они к милиционеру запросто подошли бы!

      – Да… Слушай, а может, они голубые? Им с нами просто неинтересно