Слово авторитета. Евгений Сухов

заберешь его к себе!

      Грызун показал свои желтоватые зубы и произнес:

      – Но дело в том, что я сегодня уезжаю. – Он часто заморгал глазами. – Меня просто не будет дома.

      – Тогда этот старый хрыч останется с твоей бабой. Ты меня понял?

      – Но у меня нет жены. – В глазах врача заплескался самый настоящий испуг. Наверняка в эту минуту он пожалел, что до сих пор не обзавелся благоверной. – Я холостой… И уезжаю на юг со своей девушкой. У меня уже и билеты в кармане.

      – Сколько же тебе лет? – Лицо Лося неожиданно приняло благодушное выражение.

      – Сорок пять, – чуть смутившись, произнес грызун.

      – Тебе уже внуков надо нянчить, а ты все по бабам шаришь. И не стыдно тебе? – Лося распирал смех при одном взгляде на виноватую физиономию главного врача. Все-таки в нем было что-то от юродивого. А божьего человека, как известно, обижать грех. – Кто хоть она?

      – Медсестра, – скромно произнес грызун, оскалив свои хищные зубки.

      Поведение главного врача развеселило Лося. Наверняка у него ничего не было с сотрудницей, и самое большее, на что тот отваживался, так это коснуться ее ладошки где-нибудь в полутемном коридоре.

      – Значит, служебный роман, – одобрительно закивал Лось. – Где ты ее дрючишь-то, поделись секретом: у себя, в тиши кабинета, или, может быть, где-нибудь в лесопосадке?.. Ладно, ладно, не обижайся. Пошутил я, вижу, что святое. – Лось готов был поклясться, что медсестра очень похожа на своего возлюбленного. Блаженные отличаются одной особенностью – тянутся друг к другу, как разноименные полюса. – Ты меня извини, не мое, конечно, дело, но я хотел спросить. Что ты будешь делать с деньгами, которые я тебе дал? Бабки-то немалые. Ты на них года два можешь жить безбедно да баб трахать.

      Неожиданно грызун широко улыбнулся, показав розовые десны.

      – Я жениться собрался.

      – Ну, ты молоток! Я тебя поздравляю! Ладно, показывай своего деда, посмотрю я на него.

      – Уверяю вас, он не доставит вам никакого беспокойства, – скороговоркой заговорил грызун. Щеки его при этом мелко задрожали, как будто были набиты зерном. – Он в комнате, на первом этаже. Пойдемте за мной.

      Действительно, в одной из комнат на первом этаже обнаружился старик, сидящий в инвалидном кресле. На вид ему было лет восемьдесят. Ничем не примечательный старец, каких в Москве можно встретить в каждой булочной. Высохший, угловатый, кожа на лице от времени потемнела и покрылась пигментными пятнами. Череп абсолютно лишен волос и напоминал бильярдный шар. Только на подбородке серебрилась негустая седая щетина.

      – Вот он! – радостно объявил грызун, показывая на старика.

      – Вижу, не слепой, – грубовато оборвал Лось.

      Старик не замечал вошедших и сосредоточенно смотрел прямо перед собой.

      – Он что, не в себе? – сдержанно спросил Лось, заглянув в бледно-голубые глаза старика.

      Грызун лишь дернул плечом и объявил:

      – Старческое. Так сказать, разжижение