.

на сад, который поливал августовский дождь. Тогда она зажгла свет на веранде, принесла мне теплую шаль, которая тоже пахла духами времен соцреализма.

      – Хотите наливки? – вдруг предложила хозяйка. – У меня есть рябиновая, прошлого года… Очень хорошо согревает.

      – А давайте! – решила я пуститься во все тяжкие.

      Нина Ивановна принесла бутыль из толстого темного стекла, и мы вместе выпили по рюмочке, глядя на темнеющий сад. Она рассказывала о своих родителях, потом о раннем детстве. Темнело, мошки вились вокруг лампы. Дождь немного стих. Нина Ивановна перешла в своем повествовании к событиям ее молодости, заговорила о первом знакомстве с покойным мужем.

      – Господи, уже поздно! – спохватилась я. – Я, пожалуй, пойду…

      Где-то далеко шумели электрички.

      – Дело ваше, конечно… – заволновалась моя собеседница. – Но, может быть, вы останетесь? Одиннадцатый час… Если честно, мне страшно отпускать вас одну. Позвоните, предупредите своих домашних.

      – Мне некого предупреждать, – призналась я. – У меня никого нет.

      Старушка несколько раз моргнула, словно ей было жаль меня, сиротинушку, а потом сказала, как будто оправдываясь:

      – Ну, это ничего… А у меня вот только сын есть.

      – Но живет он не с вами? – спросила я.

      – Снимает квартиру в городе и большую часть времени проводит там. Он поет…

      – Певец? Это здорово…

      Я представила элегантного мужчину, певца, артиста.

      – Да как сказать… Саша поет в ресторане.

      – Ну, неплохая профессия, – великодушно произнесла я. Представительный баритон в моем воображении тотчас же трансформировался в ресторанного Орфея, ведущего довольно сомнительный образ жизни.

      Мы посидели еще немного на веранде, а потом дружно решили, что пора спать. И в тот самый момент, когда мы уже поднимались из-за стола, невдалеке раздался шум мотора. Кто-то явно собирался заехать во двор к Нине Ивановне.

      – Надо же, Саша приехал, – удивленно сказала она. – Обычно он только в выходные появляется… Но вы не волнуйтесь. У меня замечательный сын, его присутствие никак не должно вас беспокоить…

      Машина заехала во двор. Погасли фары, хлопнула закрываемая калитка. Из темных кустов вышла темная фигура.

      – Мама, ты как? – раздался на редкость приветливый голос. – Зачем ты на веранде сидишь – ведь холодно после дождя и сыро…

      Фонарь на веранде осветил сына Нины Ивановны – мужчину лет тридцати в черном костюме и белой рубашке, с идеальным пробором в волосах. И он улыбался. Как ни странно, вид его меня сразу же успокоил – наверное, причиной тому была его безукоризненная внешность. Мужчина в таком костюме и с такой прической просто не способен совершить плохой поступок.

      – Саша, познакомься – это Лиза, – спокойно произнесла моя старушка. – Сегодня волею судеб она у нас…

      Тут он заметил меня и вздрогнул. Видимо, он никого не ожидал здесь застать.

      – Лиза, это мой сын, о котором я вам рассказывала…

      – Добрый день… то