Свинья в апельсинах. Дарья Калинина

мой друг, – всхлипнув, сказала Кэт. – Очень близкий друг. Вы меня понимаете?

      Подруги дружно покивали головами.

      – Так вот, эти попугаи – память о нем, – сказала Кэт.

      – Память? – переспросила у нее Мариша. – О вашем друге? Он что, умер?

      – Нет, – покачала головой Кэт. – То есть не знаю.

      – Как это не знаете? – навострили уши подруги.

      – Если вам и в самом деле интересно, то я могу рассказать все по порядку, – вздохнув и высморкавшись, произнесла Кэт. – Честно говоря, мне сейчас необходимо выговориться. Не могу больше носить эту боль в себе. Мой психоаналитик сейчас в отпуске. Но я с ним созвонилась, и он сказал, что я должна поговорить с какими-нибудь незнакомыми людьми о том, что меня гнетет. Он даже советовал мне куда-нибудь поехать на поезде, чтобы иметь таких собеседников. Но я лучше все расскажу вам.

      – Это действительно будет лучше, – энергично подтвердила ее слова Мариша. – Зачем тратиться на поездку, если мы вас охотно выслушаем. И вообще, мы уже тут, а билет на поезд еще купить нужно.

      Кэт несколько удивленно посмотрела на Маришу, и та быстренько заткнулась, придав своему лицу внимательное и сочувствующее выражение.

      – Так вот, – с тяжелым вздохом начала рассказывать Кэт, – Антон подарил мне этих попугаев еще три года назад. Он тогда как раз вернулся из одной из своих командировок и подарил мне этих птичек. Сказал, что все время думал обо мне. И решил, что попугаи будут хорошим подарком. Я тогда была так счастлива! Потом мы все время, когда Антон находился в Берлине, были вместе. Целых три года. А затем произошел этот дурацкий случай, когда он застал у меня дома коллегу по работе. Мы всего лишь обсуждали деловой проект, но Антон почему-то страшно разозлился.

      И Кэт пожала плечами.

      – А я еще добавила масла в огонь, – продолжила она, – сказав Антону, что он сам проводит много времени в своих командировках. Он и в самом деле часто отсутствовал – по месяцу или даже по два. Ну и Антон бросил ключи от этой квартиры, которые я ему сама же и дала еще в начале нашего знакомства, и ушел. Я ему звонила, но он не брал трубку. А потом уехал в командировку в Россию, и, когда вернулся, я от наших общих друзей узнала, что он женился. Уверена, что он сделал это мне назло.

      – Поэтому вы сказали, что попугаи были для вас памятью о вашем друге? – спросила Мариша.

      – Нет, – покачала головой Кэт. – Со своей женой Антон все равно рано или поздно развелся бы. Я в этом уверена.

      – Почему? – не удержалась от вопроса Юля.

      Кэт слегка вздрогнула, а потом с вызовом посмотрела на Юлю.

      – Потому что любил он меня! И потому что та женщина была для него всего лишь способом наказать меня, – сказала она.

      – Вы уверены? – ласково спросила у нее Мариша, успев за это время щипнуть Юльку, чтобы та не лезла в беседу со своим русским акцентом.

      Сама Мариша благодаря браку с австрийцем говорила по-немецки почти без акцента. Во всяком уж случае без русского акцента.

      – Да, уверена, – повернулась к Марише Кэт и решительно