Панакея. Книга 2. Российская федерация. Иштар. Любовь. Татьяна Зубкова

того чтобы обидеться на отсутствие общения со мной, я вдруг прислушалась к голосам, принюхалась, сама не осознавая этого, расслабилась и стала смотреть на оставляемые машиной деревья. Мне стало так спокойно, как давно уже не было ни с кем, и я чувствовала себя защищённой. Пахло, несмотря на сигаретный дым и старые, местами прожжённые сигаретами чехлы на сиденьях, чем-то чистым и ясным. Совершенно не было чувства, что я ехала на свидание на какую-то базу, да ещё и в сауну какую-то необычную. Тогда я ещё не осознавала, что это тот мужчина, за которым я готова буду пойти хоть босиком по скользким камням и горящим углям на край света. Только где он, этот край света? А по асфальту без обуви не ходят, а больше ездят в машинах!

      Недавно он снова приснился мне. И я даже услышала звонок в дверь. Встала, хотя и понимала, что никто не побеспокоит меня теперь за полночь. Босая и голая, тихо подошла к двери, не выдавая своего присутствия, как учил он в целях безопасности. Посмотрела в глазок. За дверью, естественно, никого не было. А, может, всё же он приходил, а я проспала и не успела?..

      Позже я узнала, что это были профессиональные соревнования полицейских по боксу в Англии, и мужчина за рулём их тогда выиграл. И совсем потом – потом, когда он уже был «на гражданке», его, даже не знаю за что, пробовали убить. В рукопашной впятером не справились и – застрелили! Соль земли нашей…

      Но вернёмся к событиям почти двадцатилетней давности. Железные ворота в заборе, огораживающем неизвестно какую площадь, раскрылись при приближении: нас ждали. Во дворе стояла военная техника, в которой я не разбиралась, но мой бурный восторг вызвала мысль: что если на такой самоходке проехаться по городу! Вдруг стало легко и весело. Мы вошли в помещение. В сауне было чистенько и пусто. А так – обычно.

      – Ты в святая святых! – сказал он с придыханием.

      – В сауне?! – съехидничала я.

      – На нашей базе! Сюда не просто женщине – любому постороннему вход воспрещён! – ответил он обиженно, как маленький ребёнок.

      – Получается, что я не любая?! – уже звенящим голосом спросила я.

      – Конечно, не любая! Ты – моя женщина! – гордо.

      – Я – ничья! – ответила я возмущённо.

      – И это уже хорошо! Есть ли у тебя тапочки? – заинтересованно.

      – Спрашиваешь! Я самая завзятая в мире саунистка! – А он посмотрел на мои ноги, таким «мужским» взглядом: снизу – вверх, и ответил, улыбаясь одними губами, с небольшим шрамом между губ, справа:

      – Я в этом был уверен, – низким голосом.

      Было чисто и тепло, особенно с мороза. В большой комнате был постелен зелёный палас. Стояло два, правда несколько уже поиздержавшихся, кресла и столик, на который он поставил пиво. Он снял полушубок и стал убирать оружие. Я взвилась:

      – Послушай! Дай посмотреть! – радостно заверещала я. – Не жадничай! – И попробовала отобрать пистолет. – Дай!

      Он вынул обойму – и протянул мне. Пистолет приятно лёг в руку.

      – Как всё же тебя зовут?! – с большим запозданием спросила я.

      – …! – как будто это само