Мой нежный и кусачий змей. Галина Гончарова

грануляции, явно началось заживление…

      Аня настороженно принюхалась.

      Нет, запах тоже нормальный, гангрены или воспаления здесь нет. И – не смешно. Кому-то легче определить на вид, кому-то по анализам, Аня же, принюхавшись, могла определить, болен человек или здоров.

      Запах тела больного человека необратимо меняется, становится… своеобразным, неприятным, затхлым таким…

      У каждого человека это по-своему, но почувствовать можно.

      Этот человек пах так же, как и на дороге. Чем-то вроде сухой травы…

      Человек, определенно. Только откуда у него такая шикарная регенерация? Просто невероятная! Аня коснулась лба мужчины, но высокой температуры не было. Может, тридцать восемь, больше-то вряд ли. В таком темпе заживления завтра-послезавтра от раны и следа не останется.

      И что с этим делать?

      А что тут сделаешь? Аккуратно поговорить с Петькой, с Чапаем и попробовать сделать товарищу анализ крови?

      А хватит ли одного анализа?

      Тут нужны углубленные исследования, очень серьезные, гистологические, может, и генетические… они все втроем не справятся. У них другая специализация, они не теоретики, они сугубо практики. Поговорить с самим мужчиной? Он-то обязан знать, откуда что взялось?

      А если знает и делиться не захочет? Затащить его в лабораторию, пока он сопротивляться не может?

      Ну, знаете… вот последнее уж точно подлость.

      А любопытство-то хуже чесотки…

      Ладно. Надо перевязать его, да пойти на рынок, что ли?

      Курицу купить, бульон сварить с клецками, лучше для выздоровления ничего не придумаешь.

      Так Аня и поступила.

* * *

      В каждом мире есть мировое зло. И иногда оно живет рядом с вами, в соседней квартире, на той же площадке, и носит гордое имя Революция Ивановна.

      Аня и шага на площадку сделать не успела, как из соседской двери высунулся острый носик. Сухонькая старушка последние двадцать лет по праву была ужасом всего района. Правда, она себя считала его совестью, честью и правдой…

      – Ой, Анечка! Добрый день!

      – Добрый, – согласилась Аня, размышляя, не стоит ли вытащить раненого на лестницу. Вчера ночью он хорошо с проблемой разобрался…

      – Я смотрю, ты поздновато вчера приехала?

      Ага, смотрю.

      В окно, в дверь… окна у этой заразы выходили на обе стороны дома, поэтому неохваченным не оставался ни один шум.

      – Да, так получилось…

      – А труп к тебе зачем понесли?

      Твою змею!

      Ведь и труповозку разглядела, и ребят… интересно, номера тоже? А-а, нет… Номера были грязью заляпаны, Аня вчера еще удивлялась, где ее нашли-то столько! Хоть с этим повезло, бабка бы сейчас и больницу на уши поставила, звоня и требуя разъяснить ситуацию.

      И что тут скажешь?

      Аня недолго размышляла.

      – Так кризис же, – с самым заговорщическим видом поведала она соседке.

      – Кризис, а то как же…

      – А мне кошек кормить надо. А трупу уже все равно…

      Бабка выпучила глаза.

      – Кошек? Человечиной?

      – Пусть