Типы лидеров. Арчи Браун

управлении экономикой. Как указывается в одном крупном исследовании, «это стало важнейшим определяющим фактором на голосовании»[260]. Именно утрата уверенности в экономической компетентности консерваторов стала одной из главных причин их поражения на выборах 1997 года, при том, что сомнения по этой части в отношении лейбористов невыгодно отражались на их результатах в прошлом. За экономику в правительстве Блэра отвечал министр финансов Гордон Браун. Министр финансов – важная фигура практически во всех правительствах всех стран мира, но, по общему мнению, влияние Брауна на экономическую политику было слишком велико. Несомненно, что в 2001-м Блэр, как и в 1997 году, был одним из козырей лейбористов в предвыборной борьбе, но не менее понятно и то, что в их победе его роль была далеко не решающей.

      К 2005 году нарастающее недовольство войной в Ираке, начатой за два года до этого, означало, что Блэр имел еще более отдаленное отношение к причинам победы лейбористов на выборах. Электорату была прекрасно известна ведущая роль, которую Блэр играл в поддержке намерения администрации Джорджа Буша-младшего предпринять военные действия против Саддама Хусейна и отправке на эту произвольно затеянную войну британских войск. Однако, поскольку главная оппозиционная партия консерваторов также живо выступила в поддержку оккупации Ирака, народным недовольством по поводу ближневосточной политики лейбористов в полной мере смогли воспользоваться либеральные демократы. Доля полученных ими голосов выросла почти на четыре пункта до 22 %, а количество мест в парламенте увеличилось с пятидесяти двух до шестидесяти двух[261]. Это было для лейбористов далеко не так опасно, как увеличение количества консерваторов. Большого энтузиазма у общества не вызывала ни одна из партий. Для победы Лейбористской партии потребовалось получить всего чуть более девяти с половиной миллионов голосов – на два миллиона меньше полученных ими в 1992 году, когда при более высокой явке и под руководством Нила Киннока они проиграли консерваторам[262]. Все это вместе взятое свидетельствует о том, что электоральная ценность личности Блэра была ниже, чем принято считать. И вопреки его собственной убежденности, она не была ключевым фактором победы или поражения на трех выборах, выигранных лейбористской партией под его руководством.

      Становятся ли демократические лидеры все более властными?

      На протяжении двадцатого столетия большинство центральных правительств демократических стран приобретали значительную власть. Однако преобладающее влияние центра исполнительной власти – не то же самое, что доминирование главы исполнительной власти, хотя и существуют некоторые свидетельства в пользу соображения о нарастании количества полномочий лидеров демократий. Наиболее однозначно это проявляется в роли, которую играют главы правительств в международной политике. Как отмечалось в главе 1, они выдвинулись на передний край внешней политики

260

David Butler and Dennis Kavanagh, The British General Election of 2001 (Palgrave Macmillan, Houndmills, 2002), p. 241. Батлер и Кавана уточняют: «Анализ ICM показал, что экономические результаты лейбористов были главным фактором, определяющим результаты голосования, за которым следовали образование, здравоохранение и правопорядок, причем европейская политика была на последнем месте».

261

David Butler and Dennis Kavanagh, The British General Election of 2005 (Palgrave Macmillan, 2005), p. 204.

262

Отдельным вопросом является то, насколько акцент на внутрипартийных переменах в Лейбористской партии и использование термина «новые лейбористы» (главными прародителями которого были Блэр, Питер Мандельсон и Гордон Браун) повлияли на масштаб победы 1997 года. Простое деление лейбористов на «старых» и «новых» могло как-то привлекать владельцев консервативных газет, но было на удивление неразборчивым. По-видимому, Блэр особенно старался дистанцироваться от истории своей партии, объединяя под понятием «старые лейбористы» таких крупных деятелей, как Клемент Эттли, Эрнест Бевин, Хью Гейтскелл, Эрнест Бевин, Гарольд Уилсон, Джеймс Каллагэн и Денис Хили. Казалось, будто все это какие-то троцкисты, «левоуклонисты» или социалисты фундаменталистского толка, некогда состоявшие в партии, но не оказывавшие никакого влияния на политику прошлых лейбористских правительств. К 2005 году вся прелесть новизны образа «новых лейбористов» исчезла. Что еще важнее, несмотря на продолжающиеся разговоры Блэра и его коллег о «старом» и «новом» лейборизме, партия под названием Новая Лейбористская так и не появилась в бюллетенях для голосования на всеобщих выборах, а значение понятия представляется просто преувеличенным. Избиратели продолжают голосовать за Лейбористскую партию, хотя к 2005 году и в значительно меньших количествах. В любом случае от этой попытки ребрендинга без лишнего шума отказался не кто иной, как преемник Блэра в качестве лидера Эд Миллибэнд.