Вавилонские книги. Книга 2. Рука Сфинкса. Джосайя Бэнкрофт

мелькала где-то на краю поля зрения. – Что-нибудь для хороших шестеренок.

      – У меня есть именно то, что нужно. – Арджуна перегнулся через островной прилавок так, что чуть сандалии с ног не свалились, и достал стеклянную баночку. – Для тебя – четыре пенса.

      – Для остальных, полагаю, два, – заметил Сенлин с кривой улыбкой.

      – Если пришел меня ограбить, надел бы маску! – Арджуна вскинул руки. – Ладно. Три пенса.

      Сенлин заплатил, сунул баночку в карман, но не торопился уходить. Он замер, как будто превратился в еще один несуразный предмет обстановки.

      – Я, конечно, рад твоему визиту, Мадд, – проговорил Арджуна с некоторой осторожностью. – Но этот пустяк можно было купить где угодно. И потому я задаюсь вопросом, уж прости, – не хочешь ли ты чего-то еще?

      – Полагаю, да. Мне нужно… наставление. Я уже упоминал Пелфию.

      – Помню. Это место, куда ты хочешь попасть?

      – Да. Но порты… скажем так… не спешат меня приветствовать, – проговорил Сенлин с усилием. Ему было неприятно делиться столь многим, пусть даже с человеком, который всегда был с ним дружелюбен. Говорить здесь о своих делах всегда было рискованно, особенно если за твою голову почти наверняка назначена награда. Но Сенлин зашел в тупик и не имел ни влияния, ни богатства, ни знаний, чтобы его преодолеть. У него не было выбора. – Ты не знаешь, где я могу достать рекомендательное письмо, приглашение или… убедительную подделку?

      Арджуна рассмеялся, но остановился, увидев, что смеется в одиночестве. Он откашлялся.

      – Прости меня. Довольно большой скачок от баночки с маслом к подделке, тебе не кажется? У меня нет ничего подобного. И будь осторожен с теми, кого об этом спрашиваешь. Я знаю двадцать человек, которые продали бы тебе плохую фальшивку, чтобы тебя застрелили.

      – Ценю твою честность.

      – Пелфия – недружелюбное место, Мадд. И даже хуже, я думаю. Мне жаль, что у тебя возникли такие неприятности, но я не знаю, чем помочь. Мои познания о мире… – он взял шлем из слоновой кости, вырезанный таким образом, чтобы напоминать вьющуюся шевелюру, надел нелепую штуку и улыбнулся, – в основном, бесполезны. Моя мать говорит, что счастье – это симптом невежества. – Он пожал плечами, снимая «парик» из слоновой кости. – Я очень счастлив.

      – А ты знаешь кого-нибудь, кто несчастен?

      – О, моя мать. Она весьма несчастна, – просиял Арджуна.

      Сенлин улыбнулся в ответ:

      – Возможно, она сможет мне помочь. Где она?

      – Здесь. Она больше нигде не бывает. Всегда слишком занята, чтобы уйти.

      – Она здесь? Где?

      – Мужчины приходят поговорить с ней, мужчины вроде тебя. Она ведет учет многих вещей. – Арджуна задумчиво прикусил нижнюю губу. – Но она сложный человек. С такими матерями друзей обычно не знакомят.

      Сенлин был настолько очарован беспокойством Арджуны, что почти смог проигнорировать Марию, когда она прыгнула на прилавок между купцом и коническим черепом гигантского