Обретение дома. Сергей Садов

то, что думает. Она стоит больше всех этих расфуфыренных аристократок при дворе». Я рад, что мое первое впечатление не было ошибочным.

      Похоже, Риола окончательно растерялась и заерзала, не зная, куда девать руки и как скрыть покрасневшее лицо. Князь пришел ей на помощь:

      – Тут я с вами согласен. Граф Нимвел действительно зануда. Только это беда не графа, а того, кто сочинил ту сагу. У автора очень странное представление о героях. Однако дело не в главных героях, а в их спутниках, в том числе их женах и детях.

      Девушка нахмурилась, видимо, вспоминая сюжет саги.

      – Да уж. – Ее даже передернуло.

      – Ну а граф Иртинский, говорят, всегда восхищался героями саг и даже следовал их примеру. Во всем.

      Риола нахмурилась.

      – Вы хотите сказать, что семьи осажденных убили себя сами? Дети, жены?

      – Если граф сошел с ума на своих сагах, это не значит, что сошли с ума и остальные. Однако против вооруженных людей у женщин и детей не было никаких шансов.

      – Подождите. – Риола потрясла головой. – Вы хотите сказать, что граф Иртинский сам… всех… жену, детей…

      – В сагах ведь жены и дети следовали за героем и в жизни, и в смерти, – отозвался князь.

      Риола еще сильнее затрясла головой.

      – Это какое-то сумасшествие! Я не могу…

      – Я там был, Риола, – вдруг заговорил Танзани. – Я вошел в тот зал сразу за князем. Если бы граф Иртинский выжил, клянусь, я бы лично снес ему голову… если бы сумел опередить князя, – добавил граф.

      – Если вы все это видели, – обернулась к нему девушка, – почему вы мне не сказали? Я же спрашивала!

      – Я хотел, чтобы вам об этом рассказал герцог Торендский лично. Вы слишком предвзято к нему отнеслись, когда до вас дошли слухи.

      – А эти слухи?

      – Желающие посплетничать найдутся всегда, а во время мятежа особенно. Так удобно обвинить врага во всех грехах. Тем более мятеж в то время еще не был подавлен, и старший сын мятежного герцога как раз собирал новые отряды. Им было выгодно очернить князя. А люди, как правило, с большей охотой верят разным гадостям о других, чем чему-то хорошему в них. У князя хватает своих недостатков, – при этих словах Вольдемар бросил в сторону графа быстрый взгляд и отвернулся, – но он никогда не станет воевать с теми, кто, как он считает, нуждается в защите.

      – Это из-за вашей семьи? Я слышала, что они погибли… Ой, простите.

      Князь отвернулся. Помолчал.

      – Да, – коротко бросил он.

      – А как же Аливия? – Риола все же решила спросить. Когда еще представится такой шанс? А ей все-таки с этим человеком предстоит жить. Будет свадьба или нет, зависит от того, что она узнает.

      – Аливия – дочь купца. Я наткнулся на них в лесу: на нее и ее мать – на них напала стая волков. Стаю я прогнал, но мать девочки была изранена, а у Аливии начался жар. Спасти я мог только одну из них.

      – Ты этого не говорил, – задумчиво произнес герцог Алазорский. – Ты сказал, что ее мать нельзя было спасти.

      Князь встал. Повернулся на пятке.

      – Я не отличаюсь большим ростом и крепким