Покорить маркиза. Луиза Аллен

муж?

      – Он был убит на дуэли. На беспричинной глупой дуэли со своим лучшим другом, который сейчас где-то там… – Она махнула рукой в сторону Франции. – Теперь его жизнь сломана, и смерть Майкла на его совести.

      – Как это случилось?

      – Они были пьяны, и Фрэнсис, у которого были совершенно безобидные нежные чувства ко мне, начал дразнить моего мужа. Я была уверена, что Майкл выше всей этой глупой патриархальной чепухи о защите женской чести на дуэли. Видимо, пьяный Фрэнсис зашел слишком далеко. Короче, я не знаю, что там было сказано. В оставленном для меня письме Майкл написал, что ни на секунду не усомнился в моей верности. Но тогда зачем нужна была эта проклятая дуэль? Фрэнсис в пьяном угаре мог сказать лишнее. Но за это не убивают. Мне потом сказали, что Фрэнсис целился в сторону, но он всегда был безнадежным мазилой.

      – Боже мой. – Луциан вложил ей в руку платок. Сара несколько секунд таращилась на него, словно не зная, для чего предназначена эта вещица, потом вытерла глаза.

      – Полагаю, ты думаешь, что он поступил правильно? Мой отец и брат, которых ужаснула его смерть, определенно понимали, почему он бросил вызов другу.

      – Что еще он мог сделать, если его жену оскорбили?

      – Ты не понимаешь? Давай подумаем вместе. – Ее голос излучал сарказм. – Дождаться, когда они оба протрезвеют. Потребовать от Фрэнсиса объяснений. Дать ему в глаз. Может быть, действовать как разумный человек, каковым он и был? – Сара отвернулась и устремила взгляд куда-то вдаль. – Ты можешь себе представить, что ощущает женщина, когда тот, кого ты любишь, позволяет себя убить и оставляет письмо, где пишет, что сделал это ради тебя. Чудовищное чувство вины валит с ног, давит, растаптывает. Представь, что почувствует Маргарет, если родной брат убьет ее любимого ради нее.

      – Грегори Фарнсуорт должен понести наказание.

      – Если он жив, если он действительно бессердечный соблазнитель, тогда да, он заслуживает наказания. Но ты не судья и не палач, Луциан. – Сара обернулась, несколько секунд всматривалась в лицо собеседника и горько усмехнулась. – Вижу, я тебя не убедила.

      – Меня потрясло то, что случилось с тобой, пусть обстоятельства и совсем другие. – Он взял чайник и наполнил чашки. – Присядь и выпей чаю.

      – Разумеется, мы же англичане, не правда ли? Чай делает терпимым все, что угодно. – Сара опустилась на стул, внешне совершенно спокойная, и взяла чашку. – Вопрос в том, что Грегори нигде нет и тебе даже неизвестно, жив ли он. Когда мне было плохо, лучше всего помогали беседы с близкими друзьями. Давай посмотрим, захочет ли Маргарет поговорить со мной.

      Луциан во все глаза смотрел на женщину – уравновешенную, собранную, красивую. Но сколько же горя и гнева таится под этой изысканной внешностью! Луциан хотел ее. Только теперь он осознал этот простой факт со всей очевидностью. Он желал снова почувствовать ее вкус, обнять ее, сорвать с нее одежду, овладеть ею. Сила собственного желания потрясла его. Зачем ему это, если он обязан думать только о благе своей сестры! Тем более что женщина, которую