За гранью добра и зла. Том 2. Шут и Пророчество. Владимир Батаев

поехали отсюда.

      Гекс вряд ли успел удрать далеко, поэтому я не стал возиться с заклинаниями, а просто свистнул. Слух у этой зверюги невероятный, а способность услышать хозяина на большом расстоянии, скорее всего, является некой магической способностью или результатом наложенного на него заклятия.

      Ящер действительно притопал через несколько минут. И при этом он что-то жевал, судя по каким-то тряпкам, торчащим из пасти, это было не дикое животное. Интересно, кого он умудрился ухомячить. Скорее всего, кого-то из людей-ящериц, но ладно, если так. Надеюсь, хоть не местными жителями перекусывает.

      – Ну-ка, выплюнь немедленно, – приказал я.

      Гекс удивленно поднял башку, ещё несколько раз чавкнул и все же выплюнул добычу. Это оказалось седло с остатками попоны и седельных сумок. Очевидно, ящер перехватил одну из удравших с поля боя лошадей, принадлежавшую кому-то из темпларов или буреносцев.

      – Ой! – воскликнула Сангри, указывая пальцем на остатки пиршества Гекса. Приглядевшись, я понял, что привлекло её внимание – через дыры, прогрызенные в притороченном к седлу вьюке, поблескивала сталь.

      Я развернул свёрток и обнаружил меч. Длиннющий, мне до плеча, и очень старый, с обломанной гардой и иззубренным лезвием с выгравированными рунами. И как эта оглобля только у Гекса в пасти не застряла?

      – Это дедушкин меч, – поведала вампирша.

      И Фодж тоже про какой-то меч упоминал. Что ж, теперь понятно, что он искал.

      – Меч тут, а где же его владелец? – ни к кому не обращаясь, вопросил я.

      Гекс почему-то воспринял мои слова как команду. Он принюхался и, как охотничья собака, рванул по следу. Бревенчатый частокол ни на миг не задержал полутонную тушу, когда мой своевольный транспорт вломился в развалины поселения. Мы с Сангри вынужденно последовали за ним.

      Дедушка Сангри обнаружился в руинах одного из зданий. Видимо, темплары бросили его, сочтя мёртвым. Я и сам поначалу так подумал. Наверное, не скоро я привыкну, что человек, сожжённый едва ли не до состояния углей, может оставаться в живых. Впрочем, было очевидно, что долго это не продлится.

      Сангри с рыданиями бросилась на грудь умирающему дедушке, бормоча всякую сентиментальную ерунду. Я понимал её чувства и сочувствовал, но надеялся всё же воспользоваться возможностью и хоть что-то разузнать. К счастью, её дед разделял моё мнение. Заверив внучку, что рад видеть её целой и невредимой, он обратил всё внимание на меня.

      – Ты получил ключ, – сообщил он, вперившись в меня пронизывающим взором льдисто-голубых глаз. Глаза – единственное, что оставалось живым на обожжённом почерневшем лице, и это производило странное впечатление. – Твой приход предсказывали драконы, и я должен был отдать тебе замок. Но все свершилось без моего участия. Ты получил своё. Наследуй хранимый мной замок и владей по своему усмотрению. Одна просьба – позаботься о моей внучке. Исполни последнюю волю умирающего, много лет оберегавшего предназначенную тебе собственность.

      – Хорошо, – согласился я,