Екатерина Великая. Завершение Золотого века. София Волгина

Екатерина Алексеевна искренне привязалась к молодой фрейлине, графине Варваре Головиной. Ей нравилось ее прямодушие, скромность и большая доброта. Без нее она не ложно скучала и была весьма рада ее возвращению из Бессарабии. Теперь, паки, пригласив своих подруг, она, расположившись на широком диване на короткий отдых, продолжила расспросы об ее путешествии:

      – Варенька, вы рассказали о поездке до въезда в город Бендеры. А что дальше-то было?

      Графиня Голицина смущенно испросила:

      – Ваше Величество Екатерина Алексеевна, не скушно будет вам слушать монотонный рассказ?

      Императрица удивленно повела глазами:

      – Ну, что вы, душенька! Напротив, таковые рассказы расширяют круг человеческого обозрения, не правда ли? Усаживайтесь удобнее. Я – всяв аттенции! – настаивала государыня.

      – Хорошо, – с готовностью согласилась Варвара и, усевшись на маленькое кресло, с заметным воодушевлением принялась за рассказ:

      – Итак, Бендеры. На подъезде к Бендерам, я очень проголодалась. Подъезжая к казачьему посту, из окна кареты я увидала маленькую палатку у подножия горы, в которой сидел какой – то господин за столом и аппетитно ел. Я спросила его имя, оказалось, что это был полковник Иван Рибопьер.

      – Рибопьер! – воскликнула государыня. – Сынок его, Саша Рибопьер, скучает по нему. Обязательно расскажу ему о вашей встрече.

      Глаза графини тоже радостно заблестели, при упоминании о маленьком Рибопьере.

      – Я знала и очень любила господина Рибопера. Я сказала ему, что умираю от голода и прошу его уступить мне немного из его обеда. Он сейчас же принес мне половину жареного гуся, вина и воды. Он был в восхищении, что мог оказать мне сию небольшую услугу, а я очень довольна, что была обязана ему за нее.

      Графиня вдруг остановила свой рассказ и с грустью добавила: – В армии я с удовольствием паки встретилась с Рибопьером. Он был очень несчастен и искал опасности.

      Протасова и Перекусихина переглянулись:

      – Отчего это он искал опасности, голубушка? – испросила удивленная Протасова.

      – Каковые-то у него были неприятности, о коих мне он не поведал.

      Екатерина подумала, что сии неприятности Рибопьера сопряжены с его чувством вины, перед ней, императрицей из-за Мамонова. Она милостиво кивнула графине продолжить свое повествование, но, занятая мыслями о Рибопьере, Шкуриной, Мамонове, уже не слышала, как ее фрейлина встретилась со своим мужем. Очнулась она, когда услышала стеснительные слова:

      – Я была более чем счастлива!

      Глаза графини радостно сияли, губы улыбались, на щеках появились милые ямочки.

      Екатерина, глядя на нее, залюбовалась.

      – Еще бы! Встретить любимого супруга, – молвила с завистью Протасова.

      – Ну, вот, – продолжила Варвара, – к десяти часам вечера мы, наконец, приехали в главный город Бессарабии, Бендеры. Мост через реку Днестр мы перешли пешком, мой муж отвез меня прямо к княгине Долгорукой. Она сидела в маленькой гостиной, спиной к дверям. Рядом с ней сидела весьма красивая молодая дама. В глубине