Написано кровью моего сердца. Книга 2. Кровь от крови моей. Диана Гэблдон

не годится, – глядя на яблоню, ровно сказал Уильям.

      Старые яблони мало плодоносят. Их выкорчевывают через пятнадцать-двадцать лет и сажают в лунку новое дерево… Уильям отвернулся, однако успел еще заметить, как жужжащее облако мух взлетело с обезображенного лица трупа. Уильям отошел на несколько шагов, и его вырвало.

      Приторный аромат гниющих яблок заглушал пороховую вонь, весь сад гудел от ос, пирующих на сочной яблочной мякоти. Уильям развернул нож и подвесил его к поясу, даже не поглядев, есть ли на лезвии засохшая кровь. Он вытер рот и, поколебавшись, вернулся и накрыл платком лицо мертвого повстанца. Труп уже обобрали – на нем не было ни оружия, ни обуви.

***

      – Такая тебе подойдет? – Уильям положил поперек седла трехфутовую ветку от яблони. Он обломал ее с обеих сторон – один конец был толщиной с его предплечье, – получилась вполне годная дубинка.

      Мюррей словно очнулся от сна. Медленно выпрямившись, он взял дубинку и кивнул.

      – Да, подойдет, – тихо ответил он хриплым голосом.

      Уильям пристально посмотрел на него.

      – Попей еще. – Он снова дал ему фляжку, заполненную еще примерно на четверть.

      Мюррей деревянным движением взял ее, отпил и со вздохом вернул.

      Примерно полчаса они шли в молчании – Уильям обдумывал утренние события. Сейчас уже перевалило за полдень, и солнце давило на плечи, будто горячий утюг. Сколько там, со слов Рэйчел, до Фрихолда? Шесть миль?

      – Хочешь, скажу тебе кое-что? – внезапно предложил Мюррей.

      – Что скажешь?

      Мюррей издал звук, похожий то ли на смешок, то ли на возглас боли.

      – Ты очень похож на него.

      Возможные ответы пришли так быстро, что сложились друг под другом, будто карточный домик. Уильям взял первый попавшийся.

      – Я должен этому удивиться? – ответил он с прохладцей, от которой делалось неуютно многим его собеседникам. Но Мюррея терзал жар, и заморозить его смогла бы разве что квебекская вьюга.

      – Я бы на твоем месте удивился.

      Это замечание мгновенно уняло зарождающийся гнев Уильяма.

      – Тебе это только кажется, – ответил он, даже не пытаясь скрыть раздражение. – Ты, быть может, знаешь его, но обо мне ты ничего не знаешь.

      На сей раз это был несомненный смех, хриплый, скрипучий.

      – Я помогал вытаскивать тебя из отхожей ямы десять лет назад. Именно тогда я впервые подумал об этом.

      Уильям на миг онемел от потрясения.

      – Что? В том месте… в горах… в Фрэзер-Ридже?! – Уильям почти позабыл то происшествие со змеей в уборной и о жуткой поездке через горы Северной Каролины.

      Мюррей принял гнев Уильяма за смущение и поспешил пояснить:

      – Когда ты вылез из дерьма – синие глаза горят, на лице жажда убийства, – ты был вылитый дядя Джейми, когда он злится.

      Мюррей опасно качнулся вперед, но удержался в седле и со стоном выпрямился.

      – Если собираешься упасть, падай на другую сторону, хорошо? – с нарочитой вежливостью попросил