Игра с тенью. Юлия Амелькина

тебя, – произнёс Марик Розмар, делая ещё шаг навстречу мне. – Герцог платит за живую, но моральное удовлетворение намного дороже.

      – Ты его знаешь? – поинтересовался Хатор.

      – Виделись, – не стала отрицать я. – Боевой маг средних способностей. Я оторвала ему ноги, чтобы он меня не преследовал.

      – Ведь не голову, чем он тогда недоволен?

      Не имеющий возможности слышать нашу беседу Марик, похоже, был озадачен моим молчанием.

      – Если ты ещё не поняла, сейчас самое время падать на колени и умолять, – с мерзкой ухмылкой сообщил он.

      – Какая необычная благодарность за то, что я сохранила тебе жизнь, – произнесла я ласковым голосом. – Вероятно, мне следовало прикончить тебя ещё в первую встречу?

      – Да у тебя смелости не хватило, – свысока заявил маг и добавил: – И сейчас не хватит.

      А ведь ему всего лишь нужно было пройти несколько шагов и выйти на усыпанную трупами лужайку, чтобы осознать, как сильно он не прав.

      – Так что, пока я разрешаю…

      Не договорив, Марик уставился на меня стеклянными глазами. Из головы торчал кончик тисарского ножа, а рукоять, которую до сих пор удерживала моя рука, не давая магу упасть на землю, – из подбородка. По ладони потекла липкая кровь, и, наконец-то, мне удалось разжать её. Проверив окрестности тайным зрением, я убедилась, что больше поблизости никого не наблюдается.

      – А теперь возвращай мне моё тело, – распорядилась я.

      Виденные во всех подробностях кровавые сцены не добавили мне хорошего настроения, так что всё вокруг казалось мрачным и безрадостным. Хотелось поскорее убраться отсюда.

      – Если тебе действительно хочется знать, да, надо было убить его ещё в первую встречу, – сообщил Хатор, на этот раз сбоку, словно шёл рядом со мной. – Нельзя оставлять в живых тех, кто недоброжелательно к тебе настроен.

      – Недоброжелательно? – переспросила я. – Думаю, у нас разное представление о том, что значит «недоброжелательно настроен». Если бы я убивала всех тех, кому по какой-то причине не нравлюсь, то была бы… такой, как ты.

      – Это плохо?

      – Учитывая, что вся планета тебя боится и ненавидит, я бы не сказала, что это очень хорошо.

      – Меня не волнует, как эти люди ко мне относятся. И я ведь не утверждаю, что нужно убивать всех подряд. Только тех, кто может сам тебя убить. Или предать.

      – То есть, почти всех подряд, – продолжила я. – Потому что при определённых обстоятельствах кто угодно может убить или предать.

      В воздухе повисло молчание. Задумался.

      – Согласен.

      – А я предпочитаю не убивать никого без крайней необходимости, – поделилась я собственной жизненной позицией.

      – У нас разное представление о том, что такое «крайняя необходимость».

      Вот сейчас, на лужайке, была крайняя необходимость. Вопрос стоял ребром: или тисарские солдаты, или я. И здесь было не придумать никакой третьей альтернативы. Хотя, если не вдаваться в подробности,