Похитительницы. Сергей Гончаров

аконец, скопилось достаточно средств, чтобы больше не работать. Поэтому он и решил оставить наполненную выхлопами и дождями первопрестольную, переселился поближе к природе. Подальше от цивилизации – чтобы чистый и свежий воздух, никакого Интернета и телевизора, а из радио только «Маяк».

      Ещё в детстве, когда Марат ездил с родителями к бабушке в Павловский Посад он впервые задумался, что хочется жить в частном доме, в тишине, заниматься огородом. Посадить небольшой сад, в центре которого смастерить беседку.

      Повзрослев, забыл о своих детских мечтах.

      Когда ему стукнуло тридцать, они с женой поехали в Сочи. На поезде. В тот момент они ещё не знали, что это будет их последнее лето вдвоём, а уже через год появится сын. В поезде Марат проснулся затемно. И долго слушал стук колёс. Затем присел к окошку и смотрел на проносившиеся столбы и деревни. Тогда-то он и вспомнил о детской мечте. А спустя двадцать лет, на свой юбилей, подарил себе домик. В тридцать семь раз больше денег понадобилось для того, чтобы сделать этот дом пригодным для жизни. И это если учитывать, что мужики из близлежащих сёл за работу брали, по московским меркам, сущие копейки. Раз семнадцать Марату приходилось самостоятельно туда мотаться, хотя он и заказал строительство «под ключ». Правда, последние пять поездок он попросту перевозил туда вещи, чтобы не тащить всё одним рейсом. Или закупал новые в местных супермаркетах. При этом на ночь он там ни разу не оставался – приезжал, улаживал вопросы и сразу возвращался в Москву.

      Жена, поначалу, не очень хотела переезжать. Но чем ближе подходил день «Х», тем позитивнее она относилась к новой жизни.

      Младший сын – семилетний Руслан, наоборот, смотрел на смену обстановки с огромным позитивом. Помимо нового места жительства, ему, наконец, купили собаку. Четырёхмесячную кавказскую овчарку – Джека.

      Единственное неудобство: в школу сына далеко возить. Семьдесят километров до райцентра. Поэтому Марат для целей семьи приобрёл две машины: «Буханку» с консервации и трёхлетнюю «Тундру».

      Но больше всех радовался старший сын. Ему доставалась квартира на «Юго-Западной», где он собирался жить со своей подругой, сокурсницей из МГУ.

      На работе, на прощальном застолье, перепивший коллега, дыша перегаром в ухо, сообщил, что Марат полнейший дибил, раз собрался перебраться из столицы в глушь. Коллега был из разряда людей, для которых за МКАДом жизни нет. Прощание с сослуживцами чуть не переросло в пьяную драку.

      Наконец день «Х» настал. В семь вечера Марат погрузил последние вещи в «Тундру», пожал руку старшему сыну. Руслан долго махал брату в заднее окно. Пока ехали по вечерним дорогам столицы, жена как уж вертелась на сидении. Словно чувствовала, что уезжает из Москвы навсегда.

      Дорога заняла тринадцать часов. И ещё час, подпрыгивая на каждой кочке, добирались к практически вымершей деревне. В свои прошлые приезды Марат успел перезнакомиться со всеми соседями. Их всего-то и было шесть человек. Ещё десять дворов пустовало. Один из них то ли сгорел, то ли спалили. Молодёжь отсюда давно разъехалась. А новой появиться уже и не могло – самому младшему жителю, деду Егору, было семьдесят восемь, правда выглядел он на шестьдесят.

      Марат сильно сомневался, стоит ли везти в такую глухомань сына. Ведь тому требовалось общение со сверстниками. А где их достать-то? В школе, во всех классах, и то училось чуть больше ста человек. Поначалу на это упирала и жена, которой мечта мужа показалась придурью. Договорились на том, что Руслана будут отвозить на каникулы в город. Естественно, Марат понимал, что это не выход из ситуации, но уповал, на то, что всё как-нибудь само устроится. Например, чуть позже можно отдать сына в кадетское училище, где тот будет жить. Жене он эту мысль пока даже высказать боялся. Не стоит пугать женщину раньше времени.

      Их отреставрированный двухэтажный дом из красного кирпича смотрелся как живой человек среди зомби. Жилища остальных жителей обветшали и покосились. От заборов осталось одно название. Замычала корова у бабки Зои. Эта старуха здесь была неким символом обеспеченности. До появления Марата, конечно.

      Дед Егор, когда услышал рык мощного мотора, вышел к калитке. Помахал новым односельчанам. Им здесь уже успели все кости перемыть. И, естественно, сошлись во мнении, что москали просто с жиру бесятся. Марат притормозил. Открыл окно.

      – Добрый день! – широко улыбнулся он. – Встречайте! Вот мы и приехали!

      В прохладу машины дохнуло южным летним зноем и целым букетом разнообразных деревенских запахов. Джек озабоченно зашевелил носом.

      – Добро пожаловать, – как-то зловредно буркнул дед Егор. – Самое время. Самое время.

      Марат ожидал, что новый сосед ещё что-нибудь произнесёт, но тот молчал как партизан. В прошлую встречу дед Егор показался более дружелюбным, хотя и настаивал, чтобы москвичи установили ставни. Марат хотел спросить зачем, но его отвлёк один из строителей. А позже этот разговор забылся и вспомнился только сейчас.

      – Поехали, – сказала жена. Она поёжилась от колючего взгляда местного жителя.

      Марат закрыл окно и «протянул» автомобиль к своему дому. Руслан выскочил