Невеста волка. Сильвия Лайм

чувствовалась природная мощь, какая-то магнетическая сила, от которой мурашки пробегали по спине.

      Стоило поравняться с их партами, как кто-то из парней присвистнул и бросил:

      – Классная попка, детка!

      Остальные одобрительно засмеялись, а я покраснела, чувствуя себя восемнадцатилетней первокурсницей. А мне, между прочим, двадцать три. И я надеялась, что институтские годы давно позади.

      Но как только передо мной возник огромный магический кристалл, все остальные проблемы отошли на задний план. Члены приемной комиссии смотрели на меня не отрываясь. А тот преподаватель, что фиксировал вспышки от камня, и вовсе казался хмурым и холодным.

      – Коснитесь кристалла, – нетерпеливо потребовал он, когда заметил, что я бездействую.

      Оцепенение спало с меня в тот же миг, я сделала шаг вперед и положила руки на камень.

      Его поверхность оказалась шероховатой и теплой. Пальцы словно приросли к ней. В следующий миг магический сенсор вспыхнул.

      Я уже размечталась о том, как сейчас кристалл озарится всеми цветами радуги, представив меня уникальным магом всех направлений и элементов. Как дружно ахнут все присутствующие. И я наконец поверю, что я и правда какое-то там дитя звезд.

      Однако все вышло не так. Нет, кристалл действительно вспыхнул и даже затрещал, до краев наполнившись не пойми чем. Мужчина, что контролировал процесс, даже испуганно шагнул назад.

      Но уже через мгновение все пришло в норму. Магия равномерно распределилась по сосуду, заполнив его целиком. Только вот…

      – Что это за цвет, Шаэрн? – спросил один из членов комиссии.

      Мужчина, которого звали Шаэрном, наклонился над камнем, потирая гладковыбритый подбородок.

      – Похоже на… коричневый, – пробурчал он. – На грязно-коричневый.

      С первых рядов прозвучал сдавленный смех. Я повернула голову и увидела трех девушек-оборотней, которые хохотали не останавливаясь.

      – Предрасположенность – дерьмомантия! – бросил кто-то из них.

      – Камень мог сломаться? – спросила единственная в комиссии женщина с пучком рыжих волос чуть светлее, чем у меня.

      – Ну, класс, – пробубнила я, сложив руки на груди.

      Сейчас еще выяснится, что я не могу сотворить ни одного магического фокуса, и в результате пролечу как фанера над академией.

      – Не думаю, лэра Бригитта, – прозвучал твердый ответ Шаэрна.

      Он выпрямился, поправляя мантию, подвязанную широким поясом. Наконец прокашлялся и громко объявил:

      – Потенциал – десять баллов! Предрасположенность неизвестна.

      Члены приемной комиссии что-то застрочили у себя в тетрадках. А потом, когда я уже была готова выпалить заготовленную тираду о том, что магии я не училась, но готова быстро наверстать, да и вообще я – не студентка, а находка для любого вуза, один из членов комиссии поднял голову и провозгласил:

      – Студентка Алексеева! «Ультра»! Свободна!

      Я не могла понять, что произошло. Остальные абитуриенты и студенты зашептались, поднялся гул.

      Но