Белая всадница. Ольга Трушкина

р семья Падановских сидела за чаепитием. Их было трое: старый граф Анджей, его супруга Анна и их пятнадцатилетняя внучка Ядвига. Все шло как обычно, изо дня в день: служанка Хрыстя подала чай, подогретое молоко, аппетитно пахнущий свежеиспеченный хлеб, пирожки с разнообразной начинкой, сливочное масло и ароматное малиновое варенье. Ядвига возбужденно рассказывала деду о своем любимом коне по кличке Снежок. Дедушка внимательно слушал внучку, изредка вставляя короткие реплики. Пани Анна, тяжелый недуг которой сегодня еще не давал о себе знать, думала о своих розах, утром предстояло подрезать, уж очень буйно разрослись кусты. До болезни она занималась этим сама, не доверяя нежные растения грубым холопским рукам. А теперь это должен был сделать молодой садовник Василь, разумеется, под присмотром самой графини.

      В гостиной было уютно, в камине мирно потрескивали дрова. Старик время от времени ворошил их длинной кочергой. Но грустные мысли о погибшем сыне в этот вечер не оставляли его ни на минуту. Ядвига внимательно посмотрела на дедушку и поняла, что он опять грустит…

      Родовой замок Падановских находился в нескольких милях к юго-западу от Гродно. Он был расположен среди густых хвойных лесов, лугов и болот. Строение окружал огромный парк с уединенными беседками, прудами и горбатыми мостиками. Все здесь дышало уютом и спокойствием. Пани Анна, супруга графа, увлекалась разведением роз. Их чудесный аромат проникал в покои замка.

      Внутри здание при нынешнем пане было полностью перестроено. Жилые помещения стали более удобными. В прежнем виде Анджей сохранил только библиотеку и собственный кабинет. Стены этих помещений были увешаны портретами предков, каждого из которых хозяин глубоко чтил и помнил о нем все. Граф Падановский был из старинного аристократического рода, уходившего корнями в двенадцатый век. По материнской линии его предки происходили из польских дворян, а по отцовской были королевскими сановники и полководцами.

      Около года назад семья пережила ужасное несчастье. Единственный сын Томаш, отец Ядвиги, погиб на охоте. Храбрый, опытный, закаленный в боях рыцарь, пал нелепой смертью от клыков разъяренного лесного вепря.

      Пани Анна с трудом перенесла потерю, она плакала, не переставая, несколько дней, а потом у нее появились боли в левом боку. Графине не хватало воздуха, ее губы и пальцы синели. Лекарь Елисей Юсюченя, приглашенный старым графом из Гродно, пользовал ее по-старинке – кровопусканиями. От них женщине делалось еще хуже, она таяла на глазах, Юсюченя поил ее травяными отварами, но и они не помогали.

      Анджей держал горе в себе, не показывая жене и внучке своих страданий. Бодрый и крепкий до этого события, граф резко постарел. Его темные волосы как-то вмиг побелели, лицо покрылось морщинами. К горю из-за смерти единственного сына теперь примешивался страх потерять любимую жену, с которой они вместе прожили больше сорока лет. Видя, что от усилий гродненского лекаря пани Анне больше вреда, чем пользы, граф выписал ученого врача из Варшавы. И теперь семья с нетерпением ожидала его приезда.

      Легче всех перенесла смерть отца юная Ядвига. Она мало знала родителя, который все ее детство провел в странствиях и войнах. Девочка не осознавала, что веселый и красивый пан Томаш ушел навсегда. Девочке казалось, что он просто снова отправился в далекое путешествие.

      Ядвига была высокой, стройной и крепкой девушкой. Мать паненки умерла при родах. Бабушка и дедушка заменили внучке родителей. Ей от деда передалась страсть к лошадям, и юная Ядвига целыми днями носилась на своем верном Снежке по окрестным полям. Она умела стрелять без промаха и часто вместе со старым графом охотилась на зайцев и лисиц. Пани Анна не одобряла этих забав, полагая, что они не совсем приличны для благородной девицы, но, помешать внучке развлекаться, не могла. Нрав у Ядвиги был упрямый и вспыльчивый. Девушка умела добиваться поставленной цели, во что бы то ни стало.

      – С таким характером ей бы следовало родиться мужчиной и стать рыцарем, – повторял старый граф. – Она пошла в Падановских, и отец мой был таким же, и дед. Пусть девочка порезвится, пока еще можно. А потом выйдет замуж, родит ребятишек и образумится.

      В тот вечер, когда чаепитие почти закончилось, в гостиную вдруг вбежала взволнованная Хрыстя и доложила:

      – Прибыл лекарь из Варшавы!

      – Наконец-то! Прикажи его хорошенько накормить с дороги. А потом проводи в мой кабинет. Хочу с ним побеседовать, – ответил пан Анджей.

      Примерно через час старый граф в сопровождении внучки вошел в кабинет, где его ожидал врач, прибывший из Варшавы. Девушке очень было любопытно посмотреть на нового лекаря, она просто сгорала от нетерпения.

      При виде хозяев новоприбывший быстро поднялся со стула и церемонно поклонился. Это был совсем еще молодой человек, светловолосый и голубоглазый. Было заметно, что он очень смущается.

      – Не сочтите за обиду, пан…?

      – Адам Кот, – поспешно подсказал лекарь.

      – Так вот, дорогой пан Кот, не сочтите за обиду, но вы так молоды! А я просил прислать опытного и знающего лекаря. У моей жены тяжелая болезнь. Наш