Чесменское сражение. Граф Орлов против Хасан-бея. Владимир Шигин

время изволила прибыть на 2-х шлюпках Ея Императорское Величество на корабль “Святой Евстафий”».

      Гремели оркестры. С царской яхты палили семикратно. Крепость тем же числом отвечала. Шлюпка с Екатериной подошла к правому парадному трапу флагманского корабля. На трапе по случаю торжества натянули новые обвесы – шканцклейдеры, красные с белой каймой. На верхней площадке фалрепные бережно, но крепко подхватили запнувшуюся было о балясину царицу. Наградой им был ее великодушный взгляд. Подле трапа замер взвод матросов с барабанщиком и офицером во главе. Все молодец к молодцу, ребята статные! Едва лишь Екатерина вступила на палубу, матросы лихо сделали «на караул», а барабанщик забил дробь.

      Адмирал Спиридов, в парадном, шитом золотом мундире, в шляпе «с поддишпанием» и пышным плюмажем, отсалютовал шпагою, доложился по всей форме. За адмиралом в строю капитаны кораблей и судов, офицеры эскадры и команда «Евстафия».

      Подставив для поцелуя командующему пухлую руку, императрица уселась в приготовленное кресло. Подле теснились Орлов, Чернышев и Мордвинов. Не переставая улыбаться, Екатерина медленно и с достоинством отпила из бокала несколько глотков вина за здоровье отплывавших и жестом подозвала к себе Спиридова. Когда же подошедший адмирал, с трудом сгибая больные ноги, опустился на колени, надела ему орден Святого Александра Невского и муаровую ленту через левое плечо, сказала:

      – Девиз сего ордена: «За труды и Отечество!» Всегда помни о том и подражай на водах эгейских славе и храбрости угодника Александра!

      – Благодарствую, ваше величество, в плаваниях и баталиях не пощажу живота своего! – молвил адмирал, с колен поднимаясь.

      Началась церемония приложения офицеров эскадры к руке – первая жалованная им монаршья награда, данная вперед. После того как последний мичман, с подкашивающимися от волнения ногами и трясущимися губами, чмокнул кисть императрицыной руки, Екатерина брезгливо обтерла ее о бархат кресла и произнесла напутную речь, закончив ее словами:

      – Желаю сердечно, чтоб всех зол течение и бури вас оставили и допустили исполнить желанное! Дай Бог вам счастливый путь и добрый успех!

      Тысячный строй ответил дружным: «Виват!» Музыканты, натужно надув щеки, рванули марш.

      – Пора бы, матушка, и в путь обратный, а то как бы тебя не хватились! – нагнулся к императрице Григорий Орлов.

      – И то верно, друг мой. – Екатерина обошла строй и направилась к трапу.

      За ней – Орлов и адмиралы. У борта императрица обернулась:

      – Григорий Андреевич! Я прошу вас как можно скорее поспешить на помощь графу Алексею.

      Спиридов, помня мордвиновский наказ о молчании, лишь утвердительно кивнул головой.

      Уже собираясь спускаться в шлюпку, Екатерина вдруг опять обратилась к нему:

      – Может, просьбы какие будут напоследок?

      И адмирал не сдержался:

      – Просьба старая, ваше величество. Прошу самостоятельности полной во всех