Символ веры. Леонид Шувалов

меня же самовар поставлен!

      Она выбежала из комнаты, а Высич и Белов уселись за круглый, покрытый дешевенькой скатертью стол. Закурив, Валерий долго смотрел на Петра, узнавая и не узнавая его. Потом негромко проговорил:

      – То, что ты в Обской группе, мне известно. Слышал твою кличку. А вот больше ничего о тебе не знаю.

      – Шибко-то и рассказывать нечего, – замялся Петр, понимая, что о нелегальной работе он не имеет права говорить. – Живу, как все…

      Высич понял, усмехнулся:

      – А я вот бежал из Нарыма, остался здесь, тоже на нелегальном положении. В последнее время в боевой дружине. А когда мы с тобой на станции Тайга встретились, прокламации распространял.

      – Значит, унтеры меня из-за вашей листовки сцапали? – рассмеялся Белов.

      – Ты уж прости, – хмыкнул Высич, улыбаясь. – Вину я загладил.

      – Старика-кондуктора так напугали, что он всю дорогу причитал да на меня косился.

      Высич развел руками:

      – Издержки… Слушай, а как твой отец? Мы ведь вместе с ним в здешнем тюремном замке блох на нарах ловили.

      – Я знаю, он писал о вас, – при упоминании отца Петр погрустнел. – Очень вы ему приглянулись. Давно писем не было, а в последнем писал, что грозятся этапом куда-то на Север отправить.

      Высич покачал головой:

      – Да-а-а… Ты знаешь, а я поверил, что Анисим ни в чем не повинен. Не тот он человек.

      – Спасибо, – серьезно сказал Петр. – Я в это всегда верил, а теперь знаю точно. Даже знаю, кто настоящий убийца.

      Он рассказал Высичу о письме Андрея Кунгурова, полученном сестрой из далекой Маньчжурии. Выслушав, Высич поджал губы.

      – Только кого теперь в этом убедишь!

      – Здесь где-то Зыковы, в Томске, – тяжело проронил Белов.

      Услышав угрозу в его голосе, Высич нахмурился:

      – Ты это оставь. Отцу этим не поможешь, а себе и всем нам навредишь.

      Петр отмолчался, лишь неопределенно дернул плечом. Затушив папиросу, Высич поинтересовался:

      – Ты когда в обратный путь?

      – Возьму литературу – и назад.

      – С оружием обращаться умеешь? – прищурился Высич.

      Петр поднял на него глаза, скупо пояснил:

      – Приходилось. Так спрашиваете или с целью какой?

      – Завтра состоится демонстрация, правда, не совсем обычная, – Валерий выдержал паузу во время которой Петр выжидающе смотрел на него, продолжил: – Комитет решил провести вооруженную демонстрацию, ответить на расстрел петербургских рабочих. Однако народ будет в основном необстрелянный – рабочие, студенты. Толком оружие держать не умеют, а для обучения времени нет.

      – Вы предлагаете мне принять участие? – оживился Петр.

      – Предлагаю. Но с одним условием…

      Петр непонимающе нахмурился:

      – С каким?

      Высич нарочито сурово произнес:

      – С этой минуты ты должен обращаться ко мне на «ты». – И рассмеялся: – А то какое-то неравенство получается.

      – Принято, – улыбнулся Белов.

      – Наговорились? Можно нести самовар? – услышали они голос Веры.

      – Можно! С превеликим