Книга победителей. Вадим Верник

чего дотронуться. Тогда, в начале 50-х годов, эта картина не произвела на меня сильного впечатления – просто эстетически было противно.

      А потом устроили собрание, и начальник тех «товарищей» выступил с речью: «Мы недовольны поведением артистов». А при чем здесь мы, если нам все это хотели подарить? Особенно плохо, как оказалось, вела себя Уланова. Я вздрогнула: у Галины Сергеевны было семьдесят концертов, ее затаскали до полусмерти! И при этом не платили ничего, кроме командировочных.

      Вина Улановой заключалась в том, что она все-таки приняла в дар от жены одного из руководителей компартии Китая шубу – и не беличью, а с дорогим мехом. Галина Сергеевна была у нее в гостях, и та накинула на нее шубу, потому что было очень холодно, а отопление не включали. И вот на собрании Улановой устроили порицание, а всем нам объясняли, как надо себя вести за рубежом советскому человеку. Я бросила потом какую-то реплику по этому поводу. И мне это зачлось однажды. Что делать, сталинские времена…

Подарок от ветеранов

      – Я максималистка. Так определила меня актриса Лидия Сухаревская. Сейчас понимаю: реже надо было проявлять свой максимализм, – больше могла бы чего-то сделать. Но что об этом говорить сейчас?..

      Недавно я посмотрела документальную передачу Эльдара Рязанова (документалистика вообще очень интересует меня сегодня) о музыкантах, работающих в подземных переходах. Великолепно играл ансамбль, пели дети, одна актриса замечательно исполняла цыганские песни. Меня эта передача потрясла, я увидела в ней чаплиновскую тему.

      У Чаплина есть фильм. Герой, в прошлом звезда, приносившая студии огромные доходы, становится калекой и вынужден выступать в заурядном кафе. И вот за столик в этом кафе случайно садится его бывший импресарио. Когда импресарио увидел, в какой обстановке исполняет тот свои куплеты, он надвинул шляпу на глаза. Чаплиновский герой почувствовал это смятение, и говорит: поднимите голову, меня не надо стыдиться, – это моя профессия, и я честно зарабатываю свой хлеб.

      Эта история для меня самой стала каким-то символом. Ведь после расставания с Пырьевым я не могла устроиться на работу, меня перестали снимать, и осталась единственная возможность – участие в сборных концертных программах. Часто приходилось выступать на огромных открытых площадках. Но разве это постыдно? Хотя вокруг говорили: ну, дошла Ладынина – босиком, в дождь бегает по стадиону. А у меня есть фотография, которая мне безумно нравится: эстрадка в центре стадиона, дождь, зрители (тысяч пять-шесть человек) сидят с зонтиками, а мы с партнерами разыгрываем сцену из фильма «Богатая невеста». Это было таким наслаждением! Главное – я не осталась в бездействии.

      Так что я не считаю труд людей, которые поют в переходах, чем-то недостойным. Уверена, если я пойду в подземный переход и запою: «Каким ты был…», то мне подпоют и я заработаю свое. Это, конечно, образное сравнение, но клянусь вам, я не сочла бы такое выступление для себя унизительным.

      Совсем недавно мне позвонили ветераны