Шепот волка. Вульф Дорн

В любое время.

      – Большое спасибо, – ответил Симон, опасаясь, как бы Хеннинг не положил руку ему на плечо. Один из его бывших учителей, тоже набивавшийся в лучшие друзья учеников, часто так делал. А Симон это ненавидел. Он не выносил, когда люди прикасались к нему без спросу.

      Но Хеннинг давать волю рукам не собирался.

      – Возможно, когда-нибудь ты в самом деле отправишься со мной на греблю, – сказал он, снова одаряя Симона сияющей «рекламной» улыбкой. – Буду только рад, тебе точно понравится, готов поспорить!

      – Конечно, – поддакнул Симон. – Но вы напрасно обо мне беспокоитесь. У меня есть тетя и брат. И его подруга. Я не одинок.

      – Твой брат и его подруга, – медленно повторил Хеннинг, бросив взгляд на дверь квартиры Майка.

      И сразу посерьезнел. Казалось, он о чем-то задумался. И тут же снова улыбнулся Симону, и в этот момент мальчик понял, что его так отталкивает в Хеннинге. Именно эта улыбка! Она была наигранной. И за ней что-то скрывалось.

      – Ну ладно, мне пора идти, – сказал Хеннинг, и у Симона камень упал с души. – Жаль, что ты не хочешь составить мне компанию. Желаю тебе прекрасного дня!

      – Спасибо, взаимно.

      Хеннинг пошел к своей машине, из багажника которой торчали две пары весел. Он еще раз взглянул на Симона и кивнул в сторону грядок Тилии. Они выглядели такими идеально ухоженными, что их можно было фотографировать для рекламы магазина для садоводов.

      – Приятной работы на огороде! Привет тетушке.

      Когда учитель выехал со двора, Симон глубоко вздохнул. Нет, в состязаниях по лжи чемпионом ему точно не быть… И в то же время он странным образом не чувствовал за собой вины. Что-то подсказывало ему, что он повел себя совершенно правильно.

      «Милые – самые опасные, – шепнул ему внутренний голос, странно походивший на голос Джессики. – Волки в овечьей шкуре».

      25

      Несколько минут спустя Симон сидел на садовой скамье у входа. Он рассеянно листал ежедневную газету, пробегая глазами обычные заголовки: экономический кризис, драма беженцев, войны и, конечно же, политики, обещающие стабильность и социальную справедливость – в том смысле, что обычно под этими словами подразумевается. Региональный отдел сообщал об открытии художественной выставки и о ратуше Фаленберга, ради строительства нового здания собирались снести заброшенный отель, а погода и дальше останется солнечной.

      Об исчезновении Леони ничего нового. Соответственно, крохотная заметка на эту тему. Поиски продолжались. Одноклассники Леони провели акцию с плакатами и запустили кампанию на фейсбуке, а родители Леони попросили местное население помочь в поисках дочери.

      Симон размышлял о своем сне. О фотографии девочки, говорившей с ним с плаката. О ее сходстве с Джессикой и об ужасе в ее глазах. Неужели Леони столкнулась с тем же, что и Джессика? Неужели ее кто-то выследил и причинил ей страшное зло? «Опасайся волков! – кричала девочка в его кошмаре. – Не доверяй им ни в коем случае!»

      Внезапный скрип гравия вырвал его из размышлений.