Вокруг пальца – 2. Пальцем в небо. Маргарита Ардо

решения так присущи молодости, – сказала Меделин.

      Джек внутренне вскипел, но сдержался.

      Кинуть ей в лоб этой сёмгой, что ли?

      Я улыбнулась радужно:

      – Да, молодость – прекрасное качество. Жаль, что не вечное, – и посмотрела на неё.

      Изящная рука королевы стиснула ножичек. Пожалуй, не стоит оставаться с ней наедине… Заметив, что Джек так и не расслабился, я добавила, всё так же радужно глядя Меделин в глаза:

      – Замечательно, когда красота не тает с годами!

      Увы, холодное сердце королевы тоже не растаяло. А вот миссис Стейнберг сказала:

      – Какое вы милое существо, дорогая Сандра! Позвольте я буду вас так называть?

      – Это честь для меня, миссис Стейнберг!

      – У вас совершенно очаровательный акцент, едва уловимый, но такой…

      – …вкусный, – добавила Алисия Эванс.

      И я почувствовала, что они на моей стороне. На рояль упал луч прожектора – там застыла балерина в расшитом блёстками белом платьице. И все замолчали, глядя на девушку, изящно изгибающуюся под нежные трели фортепиано. Вступил невидимый оркестр, а в моей голове вдруг скользнула мысль, что я могла бы быть на её месте. Глупо! Лучше рядом с Джеком.

      Танцор в чёрных брюках на подтяжках, белой рубахе и в маске на пол-лица подхватил балерину с рояля и закружил под музыку, словно нежную птицу. Это было невероятно!

      Джек коснулся моего плеча, шепнул:

      – Я выйду на секунду.

      Я кивнула, продолжая смотреть на романтический танец. Было самую капельку завидно. Хотелось танцевать, а не отвечать на колкости. Но все роли расписаны. Моя – здесь…

      Восторженные аплодисменты проводили танцоров в темноту, когда композиция завершилась. Но это было не всё. Пианист ударил по клавишам – танго. Я вновь поймала на себе взгляд Меделин. Без Джека рядом он царапал жёстче.

      Тот же танцор в маске вышел на середину помоста. Гибкий и резкий, как тореадор. Почему один? – удивилась я и тут же прикусила язык. Танцор направился к столам, точнее… ко мне, сидящей не первой к проходу, но довольно близко. Отрывистые аккорды рояля подхватил аккордеон, и оркестр. Танцор остановился передо мной и протянул руку. Меделин встала и сказала в микрофон:

      – Поприветствуем нашу гостью из России – Александру Лозанину!

      Мурашки пробежали по моей спине. Все взгляды устремились на меня. Растерянность длилась четверть такта, а затем я подала руку мужчине в маске. И встала.

      Танго? Значит, танго!

      Не по себе было ощущать кожей ладонь чужого мужчины, в которую легли мои пальцы. Но я тут же расправила плечи. Все смотрят!

      «Ничего не говори! Ничего не думай! Ты должна почувствовать ритм и партнёра!» – громко в памяти прозвучали слова Аллы Игнатьевны из балетной школы. Локоть на уровне плеча партнёра, ладонь выпрямлена и напряжена. Вторая рука в руке танцора. По позвоночнику ось, будто натянутая струна, а в бёдрах – свобода.

      Люди за столом начали хлопать в такт.

      Танцор повёл. Я поддалась.