Божьи дворяне. Вольфганг Акунов

мусульманских, или сарацинских, землях культура достигла высочайшего расцвета. Жители мусульманских городов – потомки арабских завоевателей, слившиеся с насильственно исламизированным местным населением – стали настолько изнеженными, что предпочитали вести военные действия руками наемных воинов (преимущественно тюркского происхождения).

      В эти издревле густо населенные земли постоянно совершали вторжения все новые чужеземные завоеватели, приходившие чаще всего из глубин Азии. Однако, осев на завоеванных территориях, они, как уже было сказано выше, в скором времени утрачивали свой воинственный дух. Знамя пророка (какого бы оно ни было цвета – зеленого омейядского, черного аббасидского или белого фатимидского), выпав из ослабевших рук арабов, удивительно быстро давших развратить себя благами цивилизации, было подхвачено руками омусульманившихся персов, берберов, тюрок, курдов и других народов, утвердивших его «у стен недвижного Китая», на жарком полуострове Малакка и островах Индонезии, на берегах древней реки Ра-Итиль среди волжских булгар и в других, весьма отдаленных от Мекки, местах. Жители мусульманского Леванта обладали превосходным вооружением, что не удивительно, ибо они были знакомы со всеми видами металлов и металлообработки. Им давно был известен и порох (через китайцев), хотя они еще не использовали его для стрельбы.

      Подобно «франкским» рыцарям, сарацинские «фарисы» носили панцирные рубашки, под которые поддевали двухслойные стеганые войлочные куртки. Огромной популярностью пользовались спортивные состязания всех видов, упражнения с оружием, скачки и поединки между всадниками, покрытыми броней. По мнению некоторых исследователей, турниры были переняты западным рыцарством именно от сарацинских «фарисов» в эпоху Крестовых походов (так же, как сами арабы в свое время переняли их у персидских витязей Сасанидской эпохи), в то время, как в предшествующую эпоху под словом «турнэ» на Западе понимали не воинские ристания, не поединки с оружием, а обычные конные состязания, вроде скачек.

      К X в. п. Р. X. политический распад некогда единой духовно-светской державы мусульман – Арабского Халифата – стал свершившимся фактом (то же самое фактически произошло и на христианском Западе с основанной Карлом Великим и возобновленной Оттоном Великим Священной Римской империей). За халифами осталась, главным образом, духовная власть над формально по-прежнему считавшейся единой «нацией ислама» – «уммой», реальная же политическая власть перешла в руки султанов.

      Слово «султан» – арабского происхождения и означает «единство власти». В священной книге мусульман Коране слово «султан» используется для обозначения отвлеченного понятия власти как таковой. Именно в этом смысле следует понимать приписываемое пророку Мухаммеду изречение (хадис): «Султан есть тень Бога на земле, и у него ищет убежища всякий обиженный».

      Впоследствии однако султаном стал именоваться в мусульманском мире всякий представитель