В мертвом доме после полуночи. Анна Князева

я тебе, как ее полюбил?

      – Нет, – Дайнека улыбнулась, потому что слышала эту историю много раз.

      – Мы жили на Пресне, в одном дворе. Вот за что ее уважал: отчаянная она была. Очень смелая. Бывало, отберет у меня деньги на завтрак: «Хватит тебе булок…» И высыплет мелочь в свою сумку. А сумка у нее была картонная, вроде папки для нот, на веревках…

      Таисия Ивановна обернулась и, продолжая что-то помешивать, улыбнулась.

      – Оставь девчонку в покое. Не надоело тебе одно и то же…

      – Нет, подожди, – Старик выставил перед собою ладонь, будто обороняясь. – Заберет деньги, высыплет в сумку. И так каждый день. Потом достанет, что вдвоем накопили, и купит на все колбасы. Пойдем с ней к забору, что сад у самой Москвы-реки ограждал, перелезет она первой через него, потом меня позовет. Вижу – собака огромная, сторожевая, вроде кавказца, колбасу нашу лопает. На Тасю посмотрит, хвостом завиляет, на меня – рыкнет, но не тронет. Наберем в саду вишен и обратно через забор. Э-э-э-х!

      – С тех пор вы всегда вместе? – После этого рассказа Дайнека всегда задавала такой вопрос.

      – Всю жизнь, как один день, – ответил Савелий Васильевич.

      – Сколько лет с вами знакома, ни разу не видела ни одной фотографии. Какими вы были в молодости?

      Старики благодушно переглянулись.

      – Ну что, Тася, неси альбом… Э-хе-хе…

      Таисия Ивановна пошла в спальню, Дайнека – за ней.

      – Я помогу.

      Открыв шкаф, старушка потянула альбом в плюшевой облицовке. Вместе с альбомом выпала папка и рассыпалась, стукнувшись об пол. Из нее выпали газетные вырезки. На одном клочке Дайнека увидела рекламу химчистки «Розовый заяц».

      «Смешное название», – подумалось ей.

      Таисия Ивановна сложила вырезки в папку.

      – Савелий Васильевич увлекается. – Она поставила папку на место, и они вернулись на кухню.

      Разглядывая старые фотографии, Дайнека спросила:

      – А это вы где?

      – На работе, – Таисия Ивановна взяла фотографию и улыбнулась. – С девочками из «Посейдона». Я оттуда на пенсию уходила. Работала делопроизводителем. Когда это было? Лет десять прошло, может, и больше…

      – Да… – протянул старик. – Приходит старость, и все – трындец!

      Таисия Ивановна укоризненно хлопнула его по плечу.

      – А это кто? – снова спросила Дайнека и показала на фотографию молодого мужчины.

      Таисия Ивановна отвернулась, а Савелий Васильевич сказал осипшим вдруг голосом:

      – Наш сын, Алексей.

      – Я его никогда здесь не видела. В каком городе он живет?

      – Его с нами нет, – Таисия Ивановна взяла полотенце и вытерла им глаза.

      – То есть как… – Дайнека не решилась озвучить догадку.