Небесная музыка. Солнце. Анна Джейн

спрашивает Лилит.

      – Я хочу ей верить, – твердо отвечаю я. – Мне кажется, во всей этой истории что-то не то, и я хочу понять, что именно. Я хочу просто выслушать Кирстен. И понять, – повторяю я.

      – Это все так сложно, – вздыхает Лилит. – Я всегда доверяла Кирстен.

      «И я хочу доверять ей и дальше», – сообщает мне ее взгляд.

      – Просто нужно поговорить, – решительно настроена я. – Поговорить и выяснить. Завтра, надеюсь, это получится.

      – Она же не будет прятаться у Эми вечно, – соглашается Лилит.

      – Ты права. Что у тебя с Октавием? – спрашиваю я. – Вы сегодня встречались?

      – Сегодня – нет, – грустно сообщает подруга. – Так странно. Мы только-только стали общаться с ним, а я уже так привыкла. Постоянно думаю о нем. Не могу ни на чем сосредоточиться.

      – Он подсадил тебя на эмоциональную иглу?

      – Мне хочется верить, что нет. И что я контролирую себя, – улыбается Лилит, однако улыбка ее не слишком-то и веселая. – Но стоит ему написать мне или позвонить, я начинаю сходить с ума от счастья. А когда он молчит, я не знаю, куда себя девать. То и дело проверяю телефон. Думаю о нем. Переживаю. В голову сами собой лезут воспоминания о часах, которые мы провели вместе. – Лилит прикрывает длинные ресницы. – С ума сойти. Как будто бы мне четырнадцать лет и это мой первый мальчик, – нервно смеется она. – Но знаешь, Санни, когда мне было четырнадцать, меня приглашали на свидания и признавались в любви, я не испытывала такого. Скорее, мне было смешно и любопытно. После таких признаний здорово поднималась самооценка. Но я никогда никого не любила по-настоящему – просто испытывала симпатию. Не было такого, чтобы я «горела» человеком. А сейчас как-то все иначе. Я «горю» Ричардом.

      То, что Лилит называет Октавия его настоящим именем, почему-то немного настораживает меня.

      – Это и есть эмоциональная игла, да? – спрашивает меня подруга с деланым весельем. Я не знаю, что сказать.

      – Может быть, – честно отвечаю я. – Мне кажется, в твоем случае накладывается много всего: то, что он был твоим кумиром когда-то, то, что у него есть тайна, в которую ты посвящена, то, что он попросил тебя сыграть роль его девушки, то, что ваши отношения начались с близости. Я даже представить не могу, какая это для тебя сильная эмоциональная встряска. А ведь ты любишь эмоции. Живешь ими. Актриса, – мягко улыбаюсь я Лилит и поправляю ее выбившуюся прядь. – То, что происходит между вами, проняло бы почти любую девушку. Это ведь как сказка.

      – Как сказка, – повторяет подруга. – А вдруг это любовь? – задает она новый вопрос – непонятно, мне или самой себе. – Что, если я полюбила его?

      – Или полюбила эмоции, которые ты от него получаешь. – Я пытаюсь быть осторожной – не хочу задеть подругу. Но еще больше я не хочу, чтобы под влиянием всех этих эмоций она совершила такие ошибки, которые потом не сможет сама себе простить.

      – И как понять, что со мной? – спрашивает Лилит. Ее лицо – олицетворение одухотворенной грусти.

      – Думаю, время покажет. Знаешь, я не лучший в мире советчик. Но мне кажется, тебе