Нож. Ю Несбё

полная пустота. Он открыл глаза и посмотрел на правую руку, которая сильно болела. Кожа с костяшек трех пальцев ободрана, по краям ран запеклась кровь. Скорее всего, он кого-то ударил. А то, что пострадали три пальца, означало, что ударов было несколько. Теперь он заметил кровь и на брюках тоже. Много крови, столько не могло натечь из ран на руке. И она вряд ли была менструальной.

      Харри вытряхнул одеяло из пододеяльника, одновременно набирая номер Бьёрна Хольма. В трубке раздались гудки, и Харри знал, что где-то там, вдалеке, звучит мелодия одной из песен Хэнка Уильямса[2], в которой, по утверждению Бьёрна, рассказывалось о криминалисте вроде него самого.

      – Как делишки? – раздался добродушный тутенский говорок Бьёрна.

      – Так себе, – ответил Харри, заходя в ванную. – Можешь одолжить мне триста крон?

      – Сегодня воскресенье, Харри. Винные магазины закрыты.

      – Воскресенье? – Харри выскользнул из брюк и запихал их вместе с пододеяльником в переполненную корзину с грязным бельем. – Черт бы его побрал.

      – Еще что-нибудь?

      – У меня пропущенный звонок: оказывается, ты звонил мне вчера около девяти вечера.

      – Да, но ты не ответил.

      – Угу. Судя по всему, мой телефон последние сутки пролежал под диваном. Я был в баре «Ревность».

      – Так я и подумал, поэтому позвонил Эйстейну, и он сообщил мне, что ты там.

      – И?..

      – Ну и я тоже заявился туда. Ты что, серьезно – ничего не помнишь?

      – Да что случилось, черт возьми?

      Харри услышал, как его коллега вздохнул, и представил, как слегка выпученные рыбьи глаза Бьёрна закатились на круглом и бледном, как луна, лице, обрамленном кепкой и самыми густыми рыжими бакенбардами во всем Полицейском управлении Осло.

      – Что именно тебя интересует?

      – Только то, что, по-твоему, мне следует знать, – произнес Харри, обнаруживший в корзине для белья кое-что интересное. Там среди грязных трусов и футболок торчало горлышко бутылки. Он рывком достал ее. «Джим Бим». Пустая. Или?.. Он открутил пробку, приставил горлышко ко рту и закинул голову назад.

      – Хорошо, тогда слушай короткий отчет, – сказал Бьёрн. – Когда я прибыл в бар «Ревность» в четверть десятого, ты был пьян, а когда я в половине одиннадцатого повез тебя домой, ты мог связно говорить только на одну-единственную тему. Вернее, только об одном человеке. Угадай о ком.

      Харри не ответил, он тряс бутылку, следя за каплей, стекающей вниз.

      – О Ракели, – пояснил Бьёрн. – Ты с трудом добрался до машины, а потом я запер тебя в квартире, вот и все.

      По скорости движения капли Харри понял, что у него еще много времени, и отнял бутылку ото рта.

      – Мм… Правда?

      – Это краткая версия.

      – Мы дрались?

      – Ты и я?

      – Ясно. Судя по твоей реакции, дрался только я, причем явно не с тобой. А с кем?

      – Ну, новый владелец «Ревности» точно получил затрещину.

      – Всего одну?

2

Уильямс Хэнк (1923–1953) – американский автор-исполнитель в стиле кантри.