Галактиона. Поиск Ульдан. Василий Маханенко

манеру приказывать не спутать с глупой попыткой произвести впечатление.

      – Благодарю, присаживайтесь, – прямо на песке материализовались офисный стол и два кресла. Мужчина снял солнцезащитные очки, раскрыл чемодан и, расстегнув нижнюю пуговицу пиджака, опустился в одно из кресел. Пока я молча занимал второе, он достал из чемодана несколько листов бумаги и аккуратной стопкой сложил их на столе.

      – Меня зовут Рейнеке Лис. Мой статус и должность не имеют сейчас значения, гораздо важнее то, что я могу помочь вам разрешить затруднительную ситуацию, в которой вы оказались, – мужчина выжидающе посмотрел на меня.

      – Поясните, что за ситуация, – попросил я. – Я немного выпал из реальности по состоянию здоровья.

      – Понимаю. Следствие считает, что вы с умыслом переехали в жилище, обустроенное специальными средствами защиты и взлома. Хозяину нанятого вами дома уже предъявлено обвинение в нелегальном использовании спецсредств. Вы взломали систему слежения, обманом заманили одного из участников соревнований и убили его. Удостоверившись, что Константин мертв, вы постарались избавиться от Сафроновой, посчитав ее и ребенка обузой, инсценировали нападение на самого себя и подбросили сфальсифицированные улики с целью оговорить Константина. Такова официальная версия того, как было совершено преступление, зафиксированное четыре дня назад. Вам есть что сказать?

      – Вы рехнулись?! – от услышанного бреда я вскочил. – Все было не так! Это он угрожал нам пистолетом, прострелил Олесе ноги и руки! Грозился, что убьет, а ребенка вырастит в ней, как в инкубаторе! Я переехал, потому что опасался за наши жизни!

      – Сядьте! Я понял вас. Доктор запретил вам волноваться. Согласен, официальная версия имеет слабые места, поэтому я здесь. Расскажите свою трактовку произошедшего. По официальной информации, Константин на момент совершения преступления должен был находиться в коме под присмотром медиков, а вместо этого его нашли застреленным в вашем доме. Уличные камеры зафиксировали, что он прибыл к вам самостоятельно и в сознании. Так?

      – Так, – повторил я, снова усевшись в кресло, и севшим голосом спросил: – Олеся и ребенок живы?

      Здравое мышление быстро возобладало над эмоциями, вычленив из слов Рейнеке главное: «постарались избавиться от Сафроновой». Это могло означать разное.

      – Живы, но находятся в реанимации. Большая потеря крови, есть угроза для ребенка. Врачи делают все возможное, жизни самой Олеси ничего не угрожает. – Лис снял с моей души гигантский камень. – По медицинским показаниям ее держат в состоянии сна и никого не допускают, поэтому в настоящий момент вы единственный свидетель произошедшего. Давайте вернемся к цели моего визита. Я вас слушаю.

      Стараясь не упустить ни одной детали, я рассказал Рейнеке обо всем, начиная с выхода из игрового кокона. Появление Константина, его угрозы, стрельба, желание сохранить ребенка, бросок блина от штанги. Скрывать мне было нечего, ведь я законопослушный гражданин,