Жестокий принц. Холли Блэк

в каждой сделке с фейри, тут есть подвох. Я даже злиться не могу – сама должна была догадаться. И тем не менее, разве получить такого рода защиту не замечательно? Принц Даин – один-единственный фейри, который увидел во мне что-то, чего не пожелал увидеть Мадок, что-то, признания чего я так жаждала.

      Я опускаюсь на колено на старинном коврике в кабинете Мадока и приношу клятву верности принцу Даину.

      Глава 11

      Весь вечер, сидя за обедом, я чувствую себя хранительницей тайны. Впервые за все время я обладаю собственной, принадлежащей лишь мне властью, силой, отнять которую не может даже Мадок. От одной лишь этой мысли – я шпионка! Шпионка принца Даина! – меня охватывает волнительная дрожь. Мы едим крохотных птичек, нашпигованных ячменем и черемшой, хрустящих, истекающих жиром и медом. Ориана изящно разбирает своих. Оук жует кожицу. Мадок ест все подряд: мясо, косточки, кожицу. Я ковыряюсь в тушеном пастернаке. Тарин тоже за столом, а вот Виви не вернулась. Подозреваю, что охота с Рией была только предлогом и после короткой поездки по лесу она снова улетела в мир смертных. Интересно, ужинает ли она с семьей Хизер?

      – Ты хорошо показала себя на турнире, – говорит Мадок, похрустывая косточками.

      Я не напоминаю, что он ушел, не досмотрев состязание до конца. Не знаю, что именно он успел увидеть, но сомневаюсь, что многое.

      – Понимать ли это так, что ты изменил свое мнение?

      Наверно, он слышит что-то в моем голосе, потому что перестает жевать и смотрит на меня, прищурившись.

      – Насчет рыцарства? Нет. Твое будущее мы обсудим, когда новый король займет свое место.

      Мои губы трогает слабая улыбка.

      – Как хочешь.

      В конце стола Тарин, наблюдая за Орианой, пытается копировать ее манипуляции с птичкой. В мою сторону она не смотрит, даже когда просит передать кувшин с водой.

      Вот только помешать мне пойти за ней наверх после обеда она не может. Догоняю ее на лестнице.

      – Послушай, я пыталась сделать так, как ты хочешь, но не смогла, и я не хочу, чтобы ты ненавидела меня. Это моя жизнь.

      Тарин оборачивается.

      – Чтобы вот так ее бездарно тратить?

      – Да. – Мы уже на лестничной площадке. Рассказать ей о принце Даине я не могу, да если б и могла, не уверена, что это бы помогло. И вряд ли ей такое бы понравилось. – Жизнь – наша единственная реальная вещь. Наша единственная монета. На нее мы можем купить что хотим.

      Сестра закатывает глаза, и в голосе ее слышатся язвительные нотки:

      – Ах как мило! Ты это сама придумала?

      – Да что с тобой такое? – сердито спрашиваю я.

      Она качает головой.

      – Ничего. Может, было бы лучше, если бы я думала так же, как ты. Не обращай внимания, Джуд. Ты и вправду была сегодня хороша.

      – Спасибо. – Я хмурю в замешательстве брови и снова думаю о том, что сказал о ней Кардан, но повторять эти слова, обижать ее ими не хочу. – Так что, ты уже влюбилась?

      Тарин смотрит на меня как-то странно.

      – Я завтра останусь дома. Не пойду на лекцию.