Последний рабочий день. Артём Мещеряков

нота. Без вкуса, запаха и цвета, только черный. Будет ошибкой полагать, что тьма – это пустота, в темноте которой прячутся монстры с когтистыми перепончатыми лапками, и резцами для пережёвывания большой берцовой кости. Все дело в резонансе, много – много поколений людей выросло с этим отчаянным страхом перед темнотой, суеверные боятся адских посланий из нижних материй, а иные побаиваются отсутствия фотонов, таких примеров масса. Это древний страх, заложенный в нашем генокоде. Темнота – это всего лишь картина, которая частично заставляет задуматься о "Пустоте", перед которой мы безлики, безвкусны и прозрачны.

      – Мы как овощи на грядке, – с таким кличем проснулся Диккер из-за электрического импульса в теле. А показалось прошло одно мгновение. Моргнул.

      Взглянув в окно своего маленького домика, он обнаружил своего друга, курящего трубку сидя на скамейке. Вставать и идти после того, как проснулся настоящая казнь человеческая. Диккер и его друг Годрик часто расстраивались из-за своих несладких судеб. В мире существовало столько рас, красивых и наделенных способностью ощущать пульсирующую вокруг магию, но нет, им досталась роль "сухоносых приматов".

      Диккер натянул штаны, набросил куртку и взглянул в зеркало. Там ему заулыбалось отражение высокого, остроскулого и остроносого блондина, с горящими жаждой приключений глазами.

      – Вали нахер, ха-ха, – его отражение в зеркале кивком головы указало на выход.

      Зеркало Парцеилса, артефакт, который достался Диккеру от торговца пилигрима. – Спасибо уважаемый, вы, как и я деликатны в вопросах перемещения в пространстве.

      – Иди, иди. Тик так, тик так, – артефакт был настроен на сохранения времени человека, владевшего им. Настройка довольно тонка и Диккер, получивший вещь, еще не знал, как должным образом настроить зеркало под себя. Инструкции увы не было.

      Люди не обладали способностями к магии. Лишены этой привилегии общим советом шаманов, почти шесть сотен лет назад. Однако, человек научился пользоваться выхлопом магии, артефактами, травами, отварами, зельями, чаем, курительными трубками, ритмами, трансами и т.д.

      – Годрик, дружище, почему не сообщил мне по зеркалу, что прибыл? – Перед собой Диккер видел переполненного энтузиазма юношу двадцати семи лет. Его низкий лоб, говорил о упорности во всем, коренастый, словно бочонок браги. Одетый по первому писку моды, штаны с кожаными вставками, элегантные кеды, пошитые братьями Кеко выделялись особой элегантностью среди простолюдинского поселения. Борода юноши походила на пушистенькую щетку. Красивый, ОЧЕНЬ КРАСИВЫЙ молодой человек. Таким Годрик родился в окрестностях города Йелоустон.

      – Твое отражение мне сказало, что-то типа, засунь себя себе в зад, а потом тишина, мое отражение погрузилось в безмятежный сон. Вот и пользуйся зеркалом, чтобы связаться, расстроишься и только… – сказал Годрик.

      – Слушай Годри, – так Диккер мягко называл Годрика, – через сколько нам выходить?

      – Сейчас. Я уже получил рисунок местоположения нашего клада. Хочешь знать где он?

      – Нет.

      – В каком смысле нет? – с неподдельным удивлением спросил Годрик.

      – Давай скорее говори, – поторопил Диккер своего друга.

      – Горький Лес, а знаешь кто там на северной границе?

      – Северяне?

      – Да северяне. У меня от них мороз по коже. Говорят, они живут не в домах, а в коробках из пены, которая, застывая становится твердой как ствол дерева.

      Диккер, хотел было выругаться, но вспомнил о правиле искоренения дефектов речи, придуманное им самим для себя.

      – придется идти, ты взял еды?

      – Обижаешь, пару десятков бутербродов и лимонная водица, – Годрик любил готовить и соответственно вкусно покушать, причем в его личной вселенной питаться нужно было один раз в час.

      – Заварю чай, возьмем с собой и выходим, – заходя в дверь сказал Диккер.

      Часть вторая. Золотая неожиданность.

      Теплая погода обещала приятное прогревание изнутри, а солнце, какое было солнце… Нежное, как исполнившаяся мечта. Настроение путников было отнюдь не повседневным, маленький праздник в их душе, заставлял оживать плавающие в молекулах воздуха, чудеса. А предвкушение находки будоражило воображение предвкушением новых ощущений от новых ракурсов взгляда на мир.

      Лес, как и прежде неподвижно стоял, сохраняя память о тысячах лет существования жизни. Насекомые пульсировали реками стрекотаний, жужжаний и скрежетов лапок по древесине. Нашим героям нравился этот лес, но далеко в глубь они никогда еще не заходили.

      – Дикки, ты сегодня развеселый, тебе что, неизвестная мне дама подарила ласку вчера?

      – Ну я бы рассказал тебе все, но боюсь, твои отношения с мамой станут более сложные.

      – Сухоносый ублюдок.

      – Спасибо, я знаю. Завтра в отпуск, меня немного достало за гроши убираться в мастерской мистера Герберса. Он талантливый человек, многое знает, многому может научить, но старый брюзга, ведет себя как мышь. На все вопросы находит верткие ответы, а