Достояние павших. Сергей Малицкий

месте, если Дейк не тот, кто мог убить и одним пальцем. Приглядеться бы к нему.

      – Мне тоже так показалось, – кивнул Клокс. – Только сделать с ним ничего нельзя. Даже если все это его забавы. Ну, то есть и скотный двор, и безухий, и висельник. Да и лодочник тоже. Байрел сам его на подозрении держит, мы об этом черном егере еще с утра говорили. Вот только за руку его никто не ловил. У него ведь и в самом деле представление от тэрского короля. Пергамент даже поважнее того, что эта Алаин при себе имеет. Полномочный и всевластный посыльный. Чуть ли не второй вельможа при дворе. А знаешь, Байрел-то ведь считает, что если кто-то хочет вычистить из Дрохайта всю мерзость и поступает так, как поступает, то путь он выбрал верный. Даже действенный. Другой вопрос, что ему это не нравится.

      – И что же? – спросил Дойтен. – И лодочник, и этот Умар тоже достойны очистки?

      – Не знаю, – зло сплюнул, увернувшись от какого-то неловкого рыбака с жердиной, Клокс. – Но если этот нюхач зло, то Дейк очень похож на его противника. Хотя и сам не красавец. Или ты вдруг решил, что я сторону этого черного егеря взял? Думаешь, если два бешеных волка в чаще друг другу в глотки вцепятся, кто-то из них зло, а кто-то добро? Оба – еще та пакость.

      – А мальчишка? – поинтересовался Дойтен. – Он-то зло или как? А жители той деревни под Слаутом? А угольщики?

      – Не морочь мне голову, – поморщился Клокс. – И так не знаю, в какую сторону пригибаться. Может, надо переговорить и с этим Дейком? Где его найти только… Приходит, когда хочет. Уходит неизвестно куда. Лица его никто не помнит. Я вот, кстати, тоже уже вспомнить не могу! Весь город в лигу поперек, но никто не знает, где он остановился. Хотя лошадь его на конюшне. Еще и Алаин здесь со своими поганцами. Байрел так вообще только и ждет, когда все они разом или по отдельности из города уберутся.

      – Нас он тоже уже за напасть числит? – спросил Дойтен. – И какое нам дело до тэрского короля? У нас свой король, сиуинский. Да и то, постольку поскольку мы под властью Священного Двора. Что тебя смущает?

      – Смущает? – удивился Клокс. – Злит! Если тэрский король стал такими ярлыками разбрасываться, тогда или его дурят, или он сам сдурел, да не будет проклят мой рот за эти слова.

      – Да что с тех ярлыков? – воскликнул Дойтен. – Мало ли какие грамоты сиуинский король раздает? При каждом дворе у канцелярии свои резоны, всюду чин на чине и чином погоняет! У кого в руках королевская печать, тот и на коне!

      – Не знаю – не знаю, – пробурчал Клокс. – Но одно тебе скажу точно, если все это колдовство какое… Не здешнее, нет, а в Тэре кто-то решился колдовство к королевской особе применить, то темные времена грядут, Дойтен. Ты это… Не тормоши меня пока. Мне нужно все в голове уложить. А тут еще разговор с этой лекаркой-звонаркой… Еще день или два тяжко нам придется. Вон, Байрел боится, что вся зима кувырком пойдет. Я просил послать с нами к этой Ийле кого-нибудь из его мальчишек или Дору, а он им настрого запретил из трактира выходить! И даже в нужник без того же Тусуса отлучаться не велит! Хотя, я смотрю, этот Ран уже вещички собирает. А к Ийле Байрел мог с нами