Достояние павших. Сергей Малицкий

из своей башни, явилась к Байрелу и сказала, что нужно проверить детишек, есть у нее сомнения в их здоровье. Но на острове она это сделать не может.

      – И что же, потащила их на гать? – спросил Дойтен.

      – Нет, – выбрал из корзины морковку почище и начал протирать ее платком Клокс. – Посадила в лодку. Правда, у ворот, то есть, у гати считай. На веслах Дилб и Тупур, лекарка эта на корме, пятерка на носу. Правда, что Ран, что Дора – подальше друг от друга угнездились. Вот так и оплыли весь остров. Доплыли до гати, лекарка помотала головой, мол, все в порядке и пошла к себе.

      – Что, так и ни одного слова не произнесла за весь путь? – удивился Дойтен.

      – Сказала, – кивнул Клокс, отгрызая морковный кончик. – Вот, на Дору ткнула пальцем и сказала, что девка совсем пустая. Про Драхта и Мичана сказала, что они хорошие мальчишки. А про Казура и Рана – «Ну-ну».

      – Что? – не понял Дойтен.

      – Ну-ну! – хмыкнул Клокс. – Правда, кроме этого еще попросила показать ей шеи и запястья. Мол, если на ком какие амулеты, рисунки какие вычерчены, то она может и не проглядеть порчу или заговор какой. Ни у кого ничего не оказалось. Тебе не кажется, что с ней надо поговорить?

      – Когда я отказывался разговаривать с женщиной? – удивился Дойтен. – Как она на вид-то?

      – Заодно и посмотрим, – снова прикусил морковки Клокс. – Ее башня на Кривом мысу. Не ошибешься. Впрочем, о ней потом. Восточнее, между двумя черными башнями в трех шагах от воды лодочник нашел труп одного из возможных помощников нюхача. Успел послать за подмогой, но затем пропал вместе с трупом.

      – И что я там буду делать? – спросил Дойтен.

      – Просто постой, – отбросил огрызок Клокс и полез за пазуху. – Поверь, иногда это самое главное. Вот, возьми с собой. Это тот мешок, что был в руках у нюхача. Постоишь, подумаешь, может, что в голову придет? У меня после этих мальчишек в голове вообще все перемешалось. Ты ружье хорошо закрыл?

      – В личной кладовой Байрела, – показал Клоксу ключ Дойтен. – Что еще?

      – Будь осторожен, – попросил Клокс. – Мадр осматривал труп того парня сегодня. Ну, который повесился в голубятне. Вестник из острога. Он не повесился.

      – Утопился, что ли? – спрятал мешок за пазуху Дойтен.

      – Его повесили, – ответил Клокс. – Придавили пальцами горло, гортань переломили. Судя по всему, железными пальцами. Два из них так и отпечатались. И уже мертвого повесили.

      – Зачем же? – остолбенел Дойтен.

      – Не знаю, – пробормотал Клокс. – Я вот думаю, а может, это все не охота, а забава такая? Игра?

      «Забава такая…» – подумал Дойтен, разминая данный ему Клоксом мешок на северном берегу Дрохайта, стоя между двумя черными башнями, и вдруг замер. Ну точно же! Умар же об этом мешке говорил. Дно в два слоя, шов изнутри обметан суконной восковой ниткой. По канту – витой шнур. Но скотник же не брал в руки мешок. Что он мог увидеть снаружи? Только край шнура, да и то вряд ли? Или он видел другой мешок? Где его скотный