Раздолбаи. (Работа по специальности). Евгений Лукин

жалобно сказал Ромка.

      – Мы ж под крышей, – напомнил Василий. – Какое тут может быть утро?

      Он помолчал, явно на что-то решаясь.

      – Значит, так… – заговорил он наконец. – Возвращаемся на угол, будто идём обратно, потом резко влево – и вдоль стены к парадному…

***

      Оказавшись под бетонным козырьком, который впрочем, кажется, бетонным не был, Василий включил фонарик. Неровное волокнистое кольцо света медленно скользнуло по стенам короткого коридорчика, выхватило в глубине его пяток ступеней, площадку, затем вернулось и, облизав косяки, снова провалилось в глубину подъезда.

      – Это не мы строили, – глухо проговорил Василий.

      – Ага… – сдавленным эхом отозвался из-за плеча Ромка.

      Дверей в парадном не было и, судя по отсутствию петель, не предполагалось. Но главное, конечно, не в этом. Вблизи здание поражало небывалой чистотой отделки и какой-то… наготой, что ли… Нигде ни карниза, ни выступа, порожка вот даже нет… Вдобавок возникало ощущение, что пятиэтажка эта вся выточена из единой глыбы. Да, наверное, Василий был прав: здание строили не люди.

      – За улицей последи, – негромко приказал он, видимо, подразумевая другие подъезды, и осторожно перенёс ногу через несуществующий порог. Стоило ему это сделать, как в глаза ударил свет, и что-то с нечеловеческой силой ухватило левую руку Василия повыше локтя.

      Он шарахнулся назад и вправо. Подъезд вновь провалился во тьму.

      – Вот как звездану промеж фар! – прошипел Василий, в самом деле занося рукоять пистолета. – Чуть не застрелил тебя, дурак!..

      Ромка отпустил локоть и, кажется, хихикнул. Василий, не поверив, посветил спутнику в лицо и увидел, что оно и впрямь перекошено диковатой улыбкой.

      – Так страшно ведь… – с нервным смешком объяснил Ромка.

      Василий двинулся на него, выпятив челюсть.

      – А трубку? – севшим от бешенства голосом проговорил он. – Трубку из автомата выдирать – не страшно было?..

      Ромка убито молчал, и Василий снова повернулся к подъезду. Шагнул – и помещение исправно озарилось ровным, довольно ярким светом.

      – Ну ясно… – проворчал Василий. – Хоть с этим разобрались…

      Он внимательно изучил голые стены, потолок и остался в недоумении: лампочки нигде видно не было и откуда изливался свет – непонятно. Посмотрел, куда падает тень, и убедился, что не падает никуда, а расплывается из-под ног смутным пятном сразу во все стороны.

      – Всё спокойно? – спросил он оставшегося снаружи Ромку.

      Тот, спохватившись, огляделся и ответил, что всё спокойно. Василий продолжал осмотр помещения. Лестница ему, судя по выражению лица, решительно не понравилась: во-первых, без перил, во-вторых, ступеньки. Они были строго прямоугольные, без скруглений – тоже, короче, подделка…

      – Слушай, – сказал Василий, и голос его гулко прозвучал в пустом подъезде, – а ведь, похоже, до нас здесь людей вообще не было…

      – Почему?

      Вместо ответа он обернулся и указал глазами на девственно чистые стены: нигде ни рисунка, ни надписи,