Метро 2033: Зима милосердия. Андрей Лисьев

во время Катастрофы. На что они рассчитывали, спрятавшись в лифте? Даже не пытались спастись, так и застыли, взявшись за руки. Максимыч долго смотрел на останки.

      – Гаси фонарь, – хрипло попросил он внука.

      – Что такое, деда? – снова оказавшись в абсолютной темноте, Женя задышал ровнее.

      – Видишь? Предпочли остаться в лифте и умереть здесь. Фактически в гробу. О чем они тогда думали, сжираемые радиацией? Может, просто ждали помощи? Чевой-то не верится.

      – Во что не верится? – уточнил Женька.

      Он знал, что Дед любит делать неожиданные выводы, и охотно его слушал.

      Старик обшарил карманы погибших, нашел две картонные карточки, осветил их своим фонарем. Карточки оказались билетами на концерт. В той далекой, безвозвратно ушедшей жизни отец с сыном шли слушать музыку.

      – И что я тут делаю? – пробормотал Серов. – Почему не остался с ними наверху?

      – Ты чего опять? – огорчился Женька. Такое настроение Деда он знал и сильно не любил.

      – Понимаешь… Как будто прошлое протянуло ко мне свои руки и за сердце взяло, – старик потер грудь с левой стороны. – Знаешь, что я прямо сейчас вот здесь понял? Херня все эти двадцать лет, что мы тут в могилах копошимся…

      – Ты что, дедушка? Перестань, что ты!

      – Мое место там! В прошлом! – устало выдохнул Максимыч и умолк, махнув рукой.

      Парень вдруг почувствовал во рту металлический привкус. За миг до того, как на крышу лифта посыпались осколки бетона, он дернул Деда за руку и прошептал прямо в ухо:

      – Он!

      – Кто? – не понял Серов.

      – Тот, кто шел по нашему следу.

      Преследователь шумно втянул воздух и бухнулся на крышу, завозился наверху. Заскрежетали когти: судя по звуку, крупная тварь пыталась прорваться в кабину лифта. Женька поежился, ощущать себя добычей было неприятно. Он собрался было открыть крышку и вжарить твари между глаз, благо, верный «калаш» был под рукой, но зверь неожиданно затих, затаился.

      – Чего это он? Он же чует, что мы здесь, – удивленно прошептал парень.

      – Сам, видимо, испугался кого-то. Сука. Тоже решил спрятаться. Дневные твари страшнее ночных, помнишь? Выходит, на нас охотился ночной зверь.

      – Почему – охотился? – ухмыльнулся Женька. – Он и сейчас охотится. Только тихо!

      Несколько часов они в полузабытьи прижимались друг к другу, чтобы согреться, не решаясь заснуть, прислушивались к дыханию зверя на крыше. Сначала договорились дежурить по очереди, и Женьке первому выпало сторожить тварь, но Серов все равно не смог заснуть. Так и дремали оба вполглаза. Как чувствовать себя в безопасности, если прямо над тобой на ветхой крыше притаился хищный и явно голодный незнамо кто?

      Ближе к полудню стало теплее. Новый, явно огромный зверюга вынюхал двойную добычу и принялся звучно биться мордой о будку. Эта тварь была столь крупной, что не могла выковырять жертву из лифтовой шахты: проем одной створки не позволял, а вторая застряла намертво. Железобетонная будка двадцать лет назад выдержала ударную волну ядерного взрыва, устояла она и сейчас. Надолго