Уже или ещё (сборник). Саша Кругосветов

шутки, смех утихают.

      Дыши глубже, ступай на пятку, голову выше, работай руками… Вот увлеченность стремительным движением; так самозабвенно бежим мы по темному тоннелю жизни, жадными глазами следим за светлым окошком впереди, добегаем, а там уже могила.

      Остановись, дорогой, успокойся.

      По сторонам растут кизил и шиповник, покрытые серебряной пылью.

      Оглянись – у твоих ног обрыв. Внизу поселок, маленький и ненатуральный, как географическая карта; за ним – неоглядные просторы. Утреннее солнце набросало множество мельчайших ярко-желтых осколков, рассыпанных дорожкой по голубому телу моря.

      Погляди вперед – ближе уже ярко-зеленый перевал.

      Не спеши, путник. Сколько вокруг всяких благ. Возьми в рот круглую мякоть плода, вкуси раскаленным языком его благотворную влагу, подержи ее во рту, осознай все ее разнообразные ароматы, проглоти и ощути полостями своего тела. Дай плоды спутнице и посмотри, как откроются ее глаза, разбегутся морщинки, выпрямятся плечи и спина, поцелуй ее в губы, влажные от кисло-сладкого сока. А теперь – вперед, к перевалу, где узнаешь, что час ходьбы отделяет знойный поселок от горной прохлады и освежающего ветра дубовых рощ, сочной зелени полян и спокойного горизонтального бега верховых троп.

      Там, наверху, ты увидишь, что между двумя зазубренными хребтами, открывающимися к морю, стоит громадный прямоугольный камень. Похоже на то, что на его гладкие отвесные стены и верхнюю площадку не ступала нога человека или животного. Говорят, правда, что однажды в штормовую ночь туда чудом забрался испуганный барашек, и двое суток разносились с неприступной скалы его жалобные крики. Рассказывают также про девушку-болгарку, уроженку этих мест, которая босиком исходила все окрестные горы и единственная взбиралась якобы на этого титана.

      Могучий каменный парень врос ногами в землю. Повернувшись лицом к древнему морю, он плечами удерживает тяжесть горных хребтов. Спокойно и уютно путнику за его широкой спиной. «Привет, Котубидзе! – крикнешь ему. – Я узнал тебя»; и услышишь в ответ добродушное ворчание: «…я узнал тебя».

      Под давлением гор сжалось пространство за спиной гиганта. Вот – твои друзья у его подошвы. Далеко, а кажется: рукой достанешь. И слышен каждый шорох и звук. Беги от них по шару медленно поворачивающегося под твоими ногами горного массива – чем дальше, тем громче и отчетливей слышно их радостное пение на этой импровизированной эстраде – Ааа-а-ри, а-а-ри, аари, ари-а-а-а, ари-а….

      Прощай, Котубидзе, – я еще вернусь к тебе. Прощай, мой добрый, умный, чуткий и сильный. Прощай, мой щедрый, терпеливый, прощай мой стройный и красивый. Прощай, друг мой. Как бы мне хотелось встречать тебя иногда на улицах моего северного города. Я не забуду тебя, дружище. Буду вспоминать тебя холодными зимними ночами, когда ты будешь стоять среди вихрей ледяной пыли, один, брошенный и забытый случайными приятелями летних курортных прогулок…

      Веди своих