Браслет. Повести о лошадях. Лев Брандт

стоял у корыта, втягивал воздух и тряс головой. Наконец, решившись, концами губ, словно боясь обжечься, он ткнулся в корытце. И сразу же отдернул голову. Молоко имело неприятный вкус. Жеребенок отошел в угол и долго брезгливо фыркал. Через час его увели во двор. На дворе вместо большого табуна стояли полдесятка жеребят и знакомый белый мерин. Новый конюх загнал их всех в большую леваду с нетронутой, высокой травой.

      Браслет быстро свыкался с новой жизнью. Проголодав сутки, он набросился на кашу и морковь, а еще через день одобрил и коровье молоко. Остаток лета жеребята пропаслись на большом отгороженном лугу. Белый мерин ходил за няньку. Кроме няньки, в табуне был еще свой затейник – пестрая собачка неизвестной породы. Время от времени, яростно лая, она срывалась с места и гоняла жеребят по лугу. Задрав хвосты, перед ней табунком носились жеребята, нагуливая мускулы и развивая дыхание.

      Табунок быстро увеличивался. Ежедневно появлялись новые жеребята.

      Была поздняя осень, когда, возвращаясь с пастбища, жеребята столкнулись с табуном кобылиц. Впереди важно шла Злодейка. Браслет узнал мать и с радостным ржанием ринулся к ней. Злодейка даже не взглянула на него. Только когда жеребенок подлетел к ней вплотную и с разбегу ткнулся к соскам, Злодейка взвизгнула и, схватив его зубами за загривок, бросила на землю. Браслет вскочил с земли, обезумев от страха и боли, помчался прочь, назад в свой табунок, к старому мерину и пестрой собачке, спасаясь от материнских зубов и копыт. Кожа на загривке была у него вырвана с мясом. Хотя раны скоро зажили, но навсегда остались два рубца по обеим сторонам шеи – память о последнем свидании с матерью.

      Браслету исполнился год, когда в жизнь его вошел новый человек – тренер. В обычное время прогулки Браслета вывели в манеж. На этот раз к его уздечке привязали длинную веревку – корду. Незнакомый Браслету человек, стоя посреди манежа, держал в руках другой конец веревки. Он громко, словно откупоривая бутылку, щелкнул языком. Конюх дернул за недоуздок. Браслет вздрогнул и пошел по кругу. Конюх бежал рядом, держась за уздечку. Тренер, щелкая языком, покрикивал: «Хоу! хоу!..» На втором кругу конюх отстал. Браслет пошел один.

      Скоро он познакомился с беговой сбруей и научился ходить на вожжах. Опытный и вдумчивый тренер умело прививал ему трудовые навыки, необходимые для его будущей беговой карьеры на ипподроме. Жеребенка не перегружали работой.

      «Главное в тренировке – это заставить жеребенка любить работу», – говорил тренер. Браслет был на редкость способным учеником, и тренер не мог им нахвалиться.

* * *

      Чрезвычайно важное событие случилось с Браслетом, когда ему перевалило за год. Утром, как обычно, на жеребенка накинули сбрую и вывели в манеж. Браслет деловито шагал, потряхивая головой, как взрослая лошадь. На кругу его остановили. Тренер непривычно туго затянул ремни седелки. Неожиданно сзади, над спиной Браслета, мелькнули в воздухе две толстые палки. Браслет рванулся вперед, увлекая за собой державшего его конюха. С большим трудом