Новая Зона. Критерий страха. Сергей Слюсаренко

видел всегда только в медхалате поверх рабочего комбинезона, вошла в кают-компанию в длинном черном платье, которое сверкало блестками, словно хотело затмить в иллюминаторах все звезды, которые неслись хороводом мимо вращающейся станции.

      – Я так и знал, – прошептал Тимофеич за спиной Малахова.

      – Итак, товарищи, – командир поднял бокал, – за наш первый день на орбите! Угощайтесь!

      Высокие бокалы на тонких ножках с вычурной резьбой по хрусталю были аккуратно расставлены на столике.

      Но внезапно праздник был нарушен. Гадкий звук тревоги прервал импровизированный бал. Электронный голос компьютера произнес:

      – Нарушение гравитационной стабильности. Ожидается десять минут невесомости до стабилизации.

      – Малахов, что такое? – сердито спросил командир и глянул в иллюминатор.

      Вращение тора станции не прекращалось, и причина потери притяжения явно была не в этом.

      – Разрешите разобраться? – Андрей хотел вложить как можно больше официальности в вопрос. Но подумав, добавил: – Мне надо на мостик, к компьютеру.

      – Давай, только быстро.

      Быстро не получилось. Как и предсказал искусственный интеллект станции, гравитация исчезла.

      Катя, уже успевшая сесть у столика, плавно, практически не шелохнувшись, стала взлетать вверх. Бокалы, оставленные экипажем на столе, тихо звякнули и тоже поднялись над скатертью.

      – Ничего страшного, – произнес Степанов. – Обычная отдача твердых тел после снятия нагрузки. Андрюха, ну давай разберись скорее, а то сейчас будем коньяк в шариках губами ловить.

      Малахов, так и не успевший поднатореть в перемещениях при невесомости, неуклюже двинулся на мостик.

      На своем инженерном мониторе Андрей видел тревожную красную надпись. Но тест систем показал, что все работает нормально. Пришлось с помощью гравитометров искать источник нарушения. Чуткие датчики начали сканировать пространство вокруг станции. Пройти процедуру до конца они не успели. Сила тяжести придавила Малахова в кресле. Аномалия исчезла так же внезапно, как и появилась. Андрей чертыхнулся, опять запустил тестирование систем и, убедившись, что всё в порядке, пошел в кают-кампанию.

      А там, устроившись вокруг стола, экипаж весело что-то обсуждал.

      – Ну что, Андрей, все починил? – поинтересовался командир, жестом предлагая взять бокал.

      – Оно само, – не очень убедительно сообщил Малахов. – Все системы были в норме, это внешнее воздействие.

      – Ладно, давайте все-таки выпьем за начало нашей экспедиции. Хотя и немного странное, – поднял свой бокал Протасавицкий.

      Никто не стал возражать, и, чокнувшись, выпили до дна.

      – Так что ты хочешь сказать? – спросил командир, хотя Малахов и не собирался ничего говорить. – Это было внешнее воздействие?

      – Это было очень странное внешнее воздействие. – Андрей поставил бокал на стол. – Не просто приближение большой массы. Как будто некий источник гравитации,