Пролетая над орочьими степями. Бронислава Вонсович

осталось совсем немного до цели. И вот я теперь без приза. А ведь я уже столько в эту дурочку вложил!

      – Сам же сказал, что занялся бы Ди Мауро, если бы не наша договоренность, – заметил Павоне. – Будет тебе уроком, что обо всем нужно советоваться с компаньоном. Я-то был уверен, что ничего не получу, а в такой ситуации и небольшой постоянный доход весьма неплох. Пусть и много меньше того, на что я рассчитывал.

      – Много меньше… Я-то вообще ничего не получу, – недовольно сказал Паренте.

      – Положение несправедливо обиженного жениха, которого невеста бросила перед свадьбой, – оно так способствует утешению. Неужели ты, со своими талантами, не выжмешь из него по максимуму?

      Паренте поразмыслил немного, недовольно щурясь и постукивая каблуком сапога по полу. Положение, в котором он оказался, ему не нравилось. Он привык получать хоть небольшой, но доход со всех вложенных средств, а тут придется записать все в минус.

      – А назад ее точно никак нельзя? – наконец спросил он. – Виттория прибегает ко мне. Я несу ее к магу. Маг расколдовывает. Мы женимся. А я тебе пересылаю твою долю в Гарм, к примеру, а? Как тебе такой план?

      – Никак. Заклинание необратимо. В этом случае никто из нас ничего не получит, – отрезал Павоне. – Результат даже эльфийские маги отменить не могут.

      Да и не хотел он ехать ни в какой Гарм. В конце концов, он же тоже может поухаживать за богатой вдовушкой, не будучи обремененным ни женой, ни падчерицей…

      – Иногда предусмотрительность оказывается лишней, – задумчиво сказал Паренте. – Что ж, Марчелло, ты возвращаешь мне деньги, затраченные на Витторию, в двойном размере и помогаешь с Ди Мауро. А я вручаю тебе филлара, когда она ко мне прибежит. Кстати, кусаться не будет?

      – Не знаю, – пожал плечами Павоне. – Замотай ее в рубашку на всякий случай.

      Виттория не могла поверить в то, что слышала. Казалось, мир вокруг изменился, став не просто огромным, но еще и полностью враждебным. Где искать помощи, если два не так давно самых близких для нее человека оказались жуликами, которых интересовали только деньги? А ее судьба совсем их не волновала. Впрочем, Франческо она все же заботила – ровно настолько, чтобы отправить молодую жену в могилу.

      – У меня есть идея получше, – усмехнулся Паренте и позвонил в колокольчик, вызывающий прислугу. Горничной, прибежавшей на вызов, сказал. – Фьора, позовите управляющего.

      – Я ему сказал про любовное зелье, – вспомнил Павоне, когда девушка ушла.

      – Богиня, откуда такие идиоты берутся! – проворчал Паренте, вздевая руки к небу. – И кто из нас ненадежный компаньон? Скажешь, сам вспомнил, что тот день, когда я якобы покупал зелье, мы провели вместе. И это, между прочим, чистая правда!

      Но Павоне совершенно не смутился, виновным в провале плана он считал Франческо, а вовсе не себя. Тот был обязан рассказать компаньону, какими путями планирует достичь нужного результата. Занялся личным творчеством? Вот и получи. Откуда ему, Паренте, знать, что у компаньона на уме? А остаться без ничего после стольких