Душа дьявола. Юрий Молчанов

вич Крутов), передать ему из зоны послание.

      Неторопливо шагая по незнакомой улице, разглядывая товары, выставленные в витринах магазина, совершенно неожиданно для себя, заметил у книжного киоска девушку, повернулся, узнал в ней Эльвиру Зайцеву.

      Она прелестна! Головка слегка наклонена над прилавком.

      – Эльвира!

      Женщина оглянулась.

      – Дмитрий! – Срывается с ее губ крик. – Что здесь делаете?

      – Да вот, прогуливаюсь…

      Власов со смешной трогательной растерянностью развел руками – словно маленький ребенок, пойманный родителями при попытке проникнуть в буфет за конфетами.

      – Прогуливаетесь?!

      Так они стояли и смотрели друг на друга, не могли оторвать взглядов.

      Постепенно успокаиваясь, Эльвира спросила: – Как здесь оказались?

      – Приехал по делам. А вы?

      – Я в этом городе работаю.

      Они разговаривают, вспоминают свой город, улицу, дом, в котором жили.

      Смотрел на Эльвиру долгим, неподвижным, взглядом, который многие девушки находили очень волнующим.

      – Меня ждут. Должна идти.

      – Не беда, подождут еще пять минут.

      – Нет, правда, мне нужно идти, – поспешно отвечает Эльвира, подавая руку.

      – До свиданья.

      Власов порывисто сделал шаг к ней.

      – Куда же вы? Так давно вас не видел. Встретился с вами здесь случайно, вы будто бежите от меня. Подождите немного, пять минут; я провожу вас.

      Говорил быстро с оттенком нежности. Как не похож был его настоящий тон на тот, которым он говорил всегда.

      Они договорились встретиться вечером в ресторане.

      Что означает торопливость Эльвиры, это беспокойство? Почему она так поспешно ушла?

      Власов остановился в гостинице. В комнате стояли кровать, стол, стул, комод, обклеенный шпоном под дуб. Комната была маленькая, с ванной, облицованной кафелем в цветочек, с новой мебелью, с вентилятором, он лишь перегонял воздух.

      Дмитрий раздвинул занавески, распахнул окно.

      После долгих лет одиночества и ожидания свободы, – все эти годы он смотрел, как падают листья, думал, что это последние листья, которые приходится видеть сквозь зарешетчатое окно, отделявшее его от мира прекрасных, близких сердцу воспоминаний.

      В восемнадцать тридцать Дмитрий зашел в ресторан, оглядел зал, заметил устремленные на него любопытные взгляды. Не подходил на постоянного посетителя ресторана. На нем шеститысячный элегантный костюм, белейшая рубашка, галстук в клетку, манжеты скреплены позолоченными запонками. Власов недурно смотрелся.

      Метрдотель встретила посетителя, проводила до столика, пожелала приятного вечера. Он сделал заказ.

      Вскоре в зал вошла Эльвира. Дмитрий поднял голову и удивился.

      – Бог ты мой. Какая она красивая.

      На ней длинное платье из яркой ткани. Одежда облегала легкую фигуру. По плечам извивались золотистые волосы, глаза светились покоем и добротой. Дмитрия поразила непринужденная манера ее поведения, умение держаться свободно, открыто, но с достоинством.

      Дмитрий встал, направился к Эльвире.

      – Добрый вечер! – поздоровалась она.

      Власов улыбнулся, ответил на приветствие, проводил до столика. Отодвинул стул, усадил её за столик.

      К ним подошел официант, одетый в белую куртку, с шампанским в ведерке, открыл бутылку. Наполнил бокалы, не дожидаясь, когда содержимое в бокалах попробуют, поспешно удалился.

      – За наше здоровье! – произнес Дмитрий, поднимая бокал.

      Шампанское было хорошее.

      Поставив бокалы, они не заметили, как появился официант, вновь наполнил их. Двигался быстро, наклоняясь над столом. Работал красиво. Бегал между столиков танцующей походкой, а бутылки открывал, будто это фокус со штопором и салфеткой. Еще улыбался. Улыбка не механически заученная, а добродушная, тонкая, чуть снисходительная.

      Давно Власов не встречал человека, столь явно удовлетворенного своей работой.

      Почему молодой парень выбрал такую профессию, когда все пути открыты перед ним? Он, в самом деле, доволен своей судьбой? Лет ему, наверное, около двадцати пяти. Власову казалось, что в этом была какая-то неправильность.

      Заиграл оркестр, Дмитрий поднялся, пригласил Эльвиру на танец.

      Она улыбнулась и сказала: – Люблю танцевать.

      Оркестр старался. Мелодия классического танго была, трагической, рвущей душу на куски.

      Они подчинились раскачивающему ритму, скоро слились в едином плавном движении. Прижавшись к ней, сразу почувствовал мягкую теплоту ее тела через тонкое платье, опустив взгляд, посмотрел Эльвире в лицо. Глаза ее были почти закрыты, губы застыли в полуулыбке.

      Неожиданно девушка открыла глаза и уставилась на Власова.

      – Прости! – Прошептал партнер.

      Эльвира