Предательство во спасение – 2. Лисс Захаров

опять в туалет. Пацан сидел, прислонившись головой к стене.

      – Там в крови все.

      – Похоже, еще кишечное кровотечение, я не знаю, не могу так сразу поставить диагноз – он кровью истечет.

      За полминуты он раздел Кори и одел на него больничную рубашку. Уничтожил кровавые следы.

      – Продержись еще минут 5 – попросил он. Когда привезли каталку, пацан уже не спрашивал куда его везут, ему уже было все равно.

      Фалькон собрал вещи курсанта, запустил в стирку, потом пошел к своему другу Коллину. Он вошел и аккуратно закрыл за собой дверь на замок.

      – Значит, говоришь, свежее мясцо привезли, с горячими булочками?

      И он врезал ему пару раз по животу, потом применил удушающий захват

      – Что ты с пацаном сделал? Он весь кровью исходит.

      Удар по почкам.

      – Ничего я с ним не делал – все как обычно.

      – Обычно… а ты знаешь, что он себе возраст приписал, чтоб сюда попасть? Знаешь?

      Еще 2 удара по животу.

      – Ты был моим другом, я покрывал твои делишки, но это уже перебор.

      – Сам что ли захотел – прохрипел Коллин.

      – Нет, профессию жалко.

      Он ударил Коллина в челюсть, потом вызвал охрану тюрьмы, чтоб определили в камеру. Потом пошел в операционную.

      – Он теряет много крови, непонятно почему

      – У вас есть 90 новобранцев, у кого-нибудь будет подходящая группа?

      Он не знал, что делать. Вернее знал – хотелось крушить и ломать все, избивать каждого попадающего под руку, но он не мог себе это позволить.

      Он собрал консилиум врачей. Выслушал отчет о здоровье – все были здоровы, кроме одного.

      – Я не знаю, как не уследили – сказал Фалькон. Разрыв аппендицита, заражение крови и кишечное кровотечение – думайте, что хотите. У меня возник другой вопрос, так сказать опрос общественного мнения. Женщины могут уйти.

      Если врач насилует курсанта, а потом предлагает его другим – какого наказания он заслуживает? Наказания были разные – от повесить, до отрезать. Но суть сводилась к одному – лишить мужского достоинства.

      – Спасибо. Все свободны.

      Сам пошел опять в операционную, пацан уже лежал на кровати, под мониторингом и с двумя капельницами. Глаза запали. Пальцы были длинные, тонкие и холодные. Он погрел ему одну руку, спрятал под одеяло, потом вторую. Мальчишка открыл глаза.

      – Что у меня?

      – Заражение крови.

      – А еще?

      – Ничего. Проблемы с кишечником.

      – Вы врете.

      – Не совсем.

      – Попить можно?

      – Наверное нет.

      – Вы тоже хотите…?

      – Да. Хочу, чтоб ты выздоровел и я покажу тебе где работаю. А потом ты сам решишь – вершить правосудие или нет.

      Лицо дернулось от боли. Фалькон стащил одеяло и нажал на живот.

      – Опять. Потерпи, потом легче будет.

      Кори опять везли в операционную, а он пошел в подвал, в противоположную сторону. Коллин, уже переодетый в тюремную робу, сказал

      – Я все про тебя выложу на суде. Неизвестно на чьей