Звездный попаданец. Виталий Храмов

астронавигации с нашими звёздными картами. Будем ждать?

      – Дальше! – махнул рукой Верж. – С этим объектом всё? Он помнит, как он оказался тут? Как мне поймать работорговцев? И что они забыли на Стире?

      – Никак, – махнул рукой Лиск. – Не было никаких работорговцев. Оба они оказались тут вдруг. Как? Мгновенно! Никакой препарат не заставит мозг прекратить ощущать время. Они не были усыплены. Не были в криостате. И ещё раз повторяю – не было ни невесомости, ни искусственной гравитации, ни следов подпространственных переходов. Даже следов длительного воздействия ускорений и перегрузок объёма – нет. Он никогда, слышишь, никогда не покидал Плоскости. Типичный плоскотник. Дикарь с отсталой аграрной планеты.

      Верж застыл, смотря на свои ноги. Потом поморщился, поднял голову к изображениям:

      – Ладно! – сказал он. – Выхлоп стартовый на этого плоскотника! Что с этим длинным?

      – Ну, не так уж он и высок! Всего на голову выше тебя. Ну, на две головы. Норма для штурмовых частей империи. И – Хаоса.

      – Э-э! – воскликнул Верж. О Хаосе поминать не принято. Особенно в присутствии Вержа.

      – А вот с этим, безымянным, всё сложно. Вижу, ты тоже попал в это затруднение. Его показатели гуляют от нуля до тысяч, – Лиск покрутил рукой, показывая, как гуляют кривые данных.

      – И как такое возможно? – удивился Болан.

      – Никак, мой друг, никак, – ответил Верж вместо Лиска, – оборудование яйцеголовых опять не сработало.

      – Не совсем так, капитан. Просто это новорожденный. И не спрашивай меня – как такое возможно? Не знаю. Сканирование памяти не дало вообще ничего, что было до того, как он оказался в вашем городке. Ничего. Его память пуста. Как у новорожденного. Мозг даже не помнит времени до этого момента.

      Лиск опять упомянул это открытие своих коллег. И им было чем гордиться. Оказалось, что мозг – хронограф. И этот хронограф работает вне зависимости от разума и сознания. И это был первый шаг к бессмертию. Первый шаг к отмене ошибок делящихся и самокопирующихся, с микроошибками, клеток, что и вызывает старение организма.

      Вечная регенерация! Вечная молодость! Бессмертие – вечная мечта!

      – Не существует методик расчёта показателей, когда нет самой базы отсчёта, – продолжил Лиск. – Её просто нет! Это чистый лист. А вот его тело!

      Верж кивал, разворачивая нужные наборы столбиков цифр и символов.

      – А ведь я уже видел такое, – сказал он.

      – Точно! – кивнул Лиск. – Потому и прошу для исследований не только целого, но и живого воина веры.

      Рата ахнула чуть раньше Болана. Но Болан подумал иначе:

      – Чемпион Хаоса!

      – Точно, Валан! – кивнул Лиск. – Но почти. Его тело – изменено. Методики настолько секретны, что изменённые самоуничтожаются после гибели мозга. Так, давай я вот так выведу, а то наш друг как дитё – без картинок не воспринимает.

      Болан бы обиделся, но на этих обижаться – что об стену лбом биться. Себе хуже.

      – Все ткани тела невероятно усложнены. Кости – будто и не человеческие. Смотри, какая