Мятежная страсть. Джулия Гарвуд

из колоний, – прибавил он с оттенком снисхождения в голосе. – И все же она вскружила мне голову.

      – Забудь про это, – посоветовал Бредфорд. – Она нужна мне. Мне все равно, из колоний она или нет.

      Тон его голоса был непререкаем, и его друг согласно закивал головой:

      – Ну и заваруха начнется, если ты приударишь за ней. Вряд ли ее отец титулованная особа… Это же просто невозможно. Не забывай про свое положение в свете…

      – А ты из-за своего положения ставишь на этом крест? – с интересом спросил Бредфорд.

      – Нет. Я буду помогать тебе. Она спасла мне жизнь.

      Бредфорд вопросительно вскинул бровь, и его друг поспешил ответить на молчаливый вопрос:

      – Она появилась сразу вслед за этими негодяями и выбила пулей пистолет из руки их предводителя всего за секунду до того, как он собирался меня застрелить.

      – Нисколько не сомневаюсь, что она способна на это, – произнес Бредфорд.

      – И ранила еще одного в плечо.

      – А ты обратил внимание, как она ушла от моего вопроса?

      Мистер Смит заулыбался.

      – Я никогда раньше не думал, что мне удастся увидеть твою улыбку, Бредфорд, а сегодня она не сходила у тебя с лица. Общество сойдет с ума от домыслов. Тебе с этой малышкой будет не так-то просто. Завидую твоей отваге.

      Бредфорд не ответил, но повернулся и снова посмотрел туда, где за поворотом дороги скрылись три фигуры.

      – Представляю, в какое изумление придут все эти изысканные дамы, когда увидят ее. Ты обратил внимание на цвет ее глаз? Тебе придется сражаться за нее, Бредфорд. Боже мой, ты только посмотри на мои башмаки!

      Граф Бредфорд, пропустив эти слова мимо ушей, громко рассмеялся.

      – Ну так что, Брюммель, ты намерен закрыть ей доступ в общество?

      Глава 2

      Наемный экипаж неторопливо катил обратно в Лондон. Бенджамин, заподозрив кучера в небрежном отношении к своим обязанностям, решил ехать вместе с ним на облучке, чтобы приглядывать за ним.

      Кэролайн и Черити сидели в экипаже друг против друга. После того как Черити всласть наговорилась, воцарилось глубокое молчание.

      Черити никогда раньше не была такой встревоженной. Кэролайн понимала, что оживленная болтовня была необходима ее сестре, чтобы отвлечься от всего пережитого ею. Сама она пока не спешила делиться с сестрой собственными мыслями. И отнюдь не из-за гордости, просто она знала, что кузина готова поделиться любой тайной с первым встречным. Ее мать говаривала, что Черити разносит новости куда быстрее, чем бостонский «Джорнэл».

      Кэролайн являла собой полную противоположность Черити: заслужив репутацию скромной, молчаливой натуры и давно смирившись с тем, что она не создана для того, чтобы поверять другим секреты, Кэролайн предпочитала оберегать свои тайны.

      – Я бы хотела, чтобы мы заранее придумали какой-нибудь план, в соответствии с которым начали бы действовать, прибыв наконец в Англию, – снова заговорила Черити. Она нервно комкала в руках перчатки. – Я так рассчитываю на твой совет,