Струны волшебства. Книга третья. Рапсодия минувших дней. Милена Завойчинская

доставившие их сюда крылатые перевозчики летели на пределе сил, чтобы преодолеть путь быстро. Ведь останки разлагаются, их нельзя перевозить вот так… Хотя, вероятнее всего, на них наложили какие-то специальные сохранные чары, потому что пахло кровью – остро, невыносимо, до привкуса железа на языке, – но не разложением.

      – Леди, быстро! – вслед за ним бросила Ирма, нервно оглядываясь по сторонам и потихоньку вытаскивая из рукава какое-то блестящее мелкое оружие.

      – Леди, немедленно! Уходим! – сжав зубы, процедил Урсул и сам вцепился в поводья моей лошади.

      Я не стала задавать вопросов. Вокруг нас не было видно никого, кто проявлял бы агрессивность, слишком все были поглощены погибшими, пытаясь принять и осознать трагедию. Но напряжение, витавшее в воздухе, было осязаемым физически, казалось, его можно потрогать. А общий настрой толпы заставлял волоски на руках вставать дыбом.

      Стараясь не привлекать внимания, мы медленно развернулись и неторопливо двинулись к выезду из Тьяры. А как только выбрались на дорогу, ведущую в пригород, пустили лошадей в галоп.

      Мы не разговаривали и не обсуждали то, чему только что стали свидетелями. Ирма и Урсул были воинами, для них смерть – это нечто обыденное. Скольких они хоронили? Сколько раз сами выживали чудом? Ирма так уж точно.

      Я же видела слишком много крови, пока скиталась по трактам и городам далеких отсюда стран. Столько людей погибло на моих глазах, что и не сосчитать. Нет, для меня смерть не стала привычной, я так и не научилась относиться к ней равнодушно. Но после всего пережитого и увиденного, а также знакомства с Неумолимой я стала воспринимать уход из жизни иначе. Да, это горе. Но горе – для оставшихся в живых. А ушедших ждут владения богини и покой.

      К вечеру уже и прислуга была информирована о прибытии из Дагры первых погибших. Причем узнали они не от нас. Мы, не сговариваясь, промолчали. Не знаю, чем руководствовались Урсул и Ирма, а я просто не хотела никого пугать.

      Марша и Линда притихли и поглядывали нервно и испуганно. Жужа нервничала настолько, что умудрилась пересолить суп. А когда осознала это, разрыдалась. Понятно, что плакала она не из-за испорченного блюда, хотя и неприятна эта досадная случайность, а просто нервы у гномочки не выдержали. Но в итоге мне же и пришлось ее успокаивать. Госпожа Виенна тоже переживала, что было заметно по нахмуренным бровям и поджатым губам. А господин Жаник, вздыхая, принялся обходить дом и проверять ставни на окнах и входные двери.

      Домочадцы притихли в ожидании неприятностей так же, как и я с моими телохранителями. Что-то должно было случиться.

      И оно случилось.

      Еще не успело рассвести, а в мою спальню ворвалась перепуганная Жужа.

      – Леди, леди! – тормошила она меня. – Просыпайтесь!

      Ее светлые кудряшки стояли дыбом, в глазах застыл ужас. А в комнату уже заскочили растрепанная, но вооруженная Ирма, и Урсул, который успел надеть только брюки и сейчас демонстрировал нам голый торс и меч в правой руке.

      – Жужа?! –