Струны волшебства. Книга третья. Рапсодия минувших дней. Милена Завойчинская

сокровище. А вот всем остальным прилетит, что позволили вам такое кощунство совершить, – ворчала тень, но шустро занималась порученным ей делом.

      Длинные золотые локоны с тихим шорохом опадали вниз. Не прошло и десяти минут, как мою голову больше не оттягивала назад никакая тяжесть.

      – Стало намного легче, – улыбнулась я оборотнице и тряхнула головой, позволяя прядям разметаться.

      Та покрутила ножницы на пальце, продев его в колечко, и обронила:

      – Не надо было вас слушаться. Все же лучше бы не до пояса длину, а хотя бы до бедер.

      – Нет, Ирма. До пояса – самое то! Не хочу длиннее. А теперь давай-ка соберем все отрезанные волосы и сожжем их. Не стоит оставлять слугам.

      Ох и причитали Линда и Марша, когда обнаружили свою госпожу с укороченной шевелюрой. Оказывается, это был предмет их гордости, они соседским служанкам хвастались, какие роскошные волосы у их хозяйки.

      Мы с Ирмой только переглянулись, услышав это, и едва сдержали смех. Вот кто бы мог подумать?

      Я же чувствовала себя превосходно, избавившись от наследия прошлого. Словно не лишнюю длину волос отрезала, а скинула с плеч груз обязательств и долг памяти, что ли. Мне почему-то все это время казалось, что я должна носить именно две длинные косы, ведь так хотела мама.

      А на самом-то деле – это всего лишь мои собственные заблуждения. Ведь я давно не ребенок, и только мне решать, как одеваться, как причесываться, что есть и пить и чем заниматься.

      Было неожиданно понять это.

      Врасплох застало и осознание еще одного. Я скучала по Дарио, да. Но сейчас, когда он жив, здоров, больше не проклят, где-то рядом, но не со мной… Мне стало легче.

      Это странное чувство. Понимать, что буду рада его увидеть, что мне хочется с ним пообщаться. Но при этом внезапно почувствовать себя свободной. Словно вдохнула полной грудью.

      Я даже не осознавала, насколько сильно меня гнетут те безумные и сложные отношения, что сложились между мной и Даром после моего нервного срыва и его переезда в этот дом. Мне думалось, что я смирилась с такой абсурдной ситуацией, привыкла к ней и приняла. К тому же все окружающие уверяли, что это нормально. Не для меня!

      И когда Ирма как-то во время чаепития в саду задала вопрос, не пора ли пригласить лорда Шедла на обед или ужин, я неожиданно для себя самой озвучила эти чувства:

      – Он должен приехать сам, Ирма. И он приедет, но позже, когда придет время. А я буду рада принять его в качестве гостя. Но жить вместе мы больше не будем.

      – Почему? – после небольшой заминки спросила рысь.

      – Не могу больше. Он мне бесконечно дорог, я его уважаю и по-своему люблю. Но жить с ним вместе, рядом, да хотя бы даже под одной крышей, я уже не в силах. Он ломает меня, Ирма. Неосознанно, не желая зла, наоборот, оберегая изо всех сил, но при этом ломает.

      – Хм… Но вы же понимаете, что он не отступится? Вы – его сокровище.

      – Иногда сокровища исчезают. Но драконы продолжают с этим как-то жить. Я теперь понимаю маму. Вероятно, она не просто любила папу, но