Погибель Империи. Наша история. 1913–1940. Эйфория. Николай Сванидзе

просто убийца.

      Бдительный Победоносцев попал в точку. Потому что Лев Толстой после посещения выставки в письме Репину пишет про Грозного: «Он самый плюгавый и жалкий убийца. Хорошо, очень хорошо».

      Пошли разговоры, что картину запретят. И действительно, когда выставка открылась в Москве, Третьяков получил уведомление от московского обер-полицмейстера:

      «Милостивый государь, Павел Михайлович, Государь император высочайше повелел картину Репина не допускать до выставок и не дозволять ее распространение в публике».

      Далее Третьякову, который приобрел картину, было предложено дать подписку об исполнении высочайшего указания.

      В течение трех месяцев картина находилась в отдельной комнате. И лишь заступничество перед императором влиятельных лиц, иного, чем Победоносцев, сорта, сняло с картины запрет.

      Такое ощущение, что сам Репин так до конца и не определился, что побудило его написать картину «Сыноубийца». Это ее оригинальное репинское название.

      Иногда Репин говорил, что всех взволновало убийство Александра II 1 марта 1881 года, что через весь этот год прошла кровавая полоса и вот тут-то он и вспомнил про сюжет с Грозным.

      А иногда Репин говорил совсем по-другому. Вот съездил он в Испанию, понаблюдал за зрителями на корриде, понял, насколько зрелище убийства и крови привлекает толпу. Приехал домой, написал кровавую сцену «Иван Грозный с сыном» и еще раз убедился в том, что картина крови имела большой успех.

      Репинское заявление насчет толпы и крови заслуживает внимания. Оно кажется циничным, эпатажным, отдает массовой культурой XXI века, но это на первый взгляд.

      Просто Илья Ефимович Репин – шестидесятник. Он сам себя так называл. Это понятие появилось в XIX веке, хотя привыкли мы к нему в XX. В XX веке шестидесятниками назывались люди, которые появились в культуре и политике после XX съезда партии, на волне хрущевской, постсталинской оттепели. Шестидесятники XIX века – дети эпохи Александра II, отменившего крепостное право. Но в обиход словечко «шестидесятники» вошло в жесткие времена Александра III. Шестидесятник Репин реформатора Александра II добрым словом не поминал, говорил о демократических идеалах вообще, зато часто вспоминал Гоголя. В чем был несомненно прав, потому что России в стабильную эпоху Александра III Гоголя остро не хватало.

      После 1917 года письмо Победоносцева к Александру III по поводу «Грозного» было опубликовано.

      Вот репинская реакция после ознакомления с письмом:

      «Победоносцев – ничтожество, полицейский. А Александр III – осел, во всю натуру. Все яснее и яснее становится подготовленная им русская катастрофа. Безграмотный мужлан Распутин был сравнительно гений, он и составил достойный финал им всем, – завершилось, ведь сколько их предупреждали».

      В продолжение темы – фрагмент из воспоминаний Репина:

      «Однажды меня с художником Галкиным пригласили во дворец написать царицу Александру