Running Man. Как бег помог мне победить внутренних демонов. Чарли Энгл

не догадывался, что «АА» – это «Анонимные алкоголики», но понял, что это каким-то образом поможет мне научиться умеренно употреблять спиртное, благодаря чему окружающие от меня отстанут. К тому же, как я рассудил, если я буду меньше пить, то стану и меньше употреблять кокаина.

      Я ненавидел себя и не видел впереди ни малейшего проблеска света.

      Собрание проходило в больничной столовой. Я сел на стул, а Пэм стояла позади, скрестив руки. Мать с Джули поджидали нас снаружи и курили. Один за другим собравшиеся выходили в центр помещения и рассказывали о себе. Мне было немного неловко за них – они всхлипывали, вспоминая совершенные в пьяном виде поступки. Один переехал на машине свою собаку, другой закатил сцену на родительском собрании. Истории о потерянной работе, утраченной любви, предательстве, катастрофах. Во всех этих историях меня смущало одно обстоятельство. Все эти люди говорили о своем пристрастии к алкоголю и наркотикам как о чем-то, что они пережили и оставили в прошлом. Это было явно не для меня.

      Все, что мне требовалось, – это начать с нуля. Я убедил Пэм вернуться на полуостров Монтерей и устроился на работу продавцом «Тойот». За три недели я не продал ни одной машины и был готов уйти. Мой начальник Питер, итальянец по происхождению, громко кричал на меня, размахивая руками. Каждый день он отводил меня в сторону и объяснял, как убеждать потенциальных покупателей. «Не предлагай им тут же посмотреть машины подешевле, – говорил он. – Не отпускай их слишком быстро из выставочного зала. Оживи немного беседу».

      В конце концов я продал машину, затем одну и еще одну. Я научился нравиться покупателям и внушать им доверие. Я снимал напряжение шуткой, а затем подводил их к новенькому блестящему автомобилю. Через несколько месяцев я стал одним из ведущих продавцов. Я даже выиграл главный приз «Тойоты» на Общенациональном конкурсе демонстрации, благодаря чему меня признали лучшим продавцом-демонстратором в Соединенных Штатах. Мне как победителю нужно было выбрать между новым грузовиком или его денежным эквивалентом. Я выбрал деньги.

      В «АА» говорили о своем пристрастии как о чем-то, что было пережито и оставлено в прошлом. Это было явно не для меня.

      Пэм предусмотрительно забрала у меня чек. Мы оба прекрасно понимали, что я сделаю с десятью тысячами. Мы отложили эту сумму на покупку собственного дома. Мне исполнилось двадцать шесть лет, и пора было ставить галочку в квадратике под названием «собственное жилье». Наркоманы уж точно так не делают. Знакомый маклер, двоюродный брат моего начальника, предлагал нам хорошие варианты, но мы не могли позволить себе ни один из этих домов. Потом он однажды позвонил нам и сказал, что подыскал замечательную недвижимость: бунгало в девятьсот квадратных футов. Правда, оно располагалось под высоковольтными линиями, но Джефф уверял, что через какое-то время мы и думать забудем о тихом жужжании.

      Нам этот вариант не понравился, но, поскольку рынок жилья в Монтерее был уж слишком стабильным – «пуленепробиваемым», как все выражались, – мы решили, что это неплохое вложение. Продавец согласился на наше предложение,