Судьба княгини. Александр Прозоров

заподозрит. А коли и заподозрит, то никому не проболтается, ибо никого не знает. Так что сегодня можем хоть до рассвета без опаски миловаться. Не заметят…

      Княгиня поднесла руки к своему горлу – и словно бы сам собой сполз на сено соболий охабень. Затем потянула кончики завязок на плечах – и бархатный сарафан тоже с шелестом осел вниз. Софья Витовтовна поднялась во весь рост, развязала ворот рубашки, уронила и ее к своим ногам, оставшись совершенно обнаженной. Слабый свет принесенной ею масляной лампадки розоватыми пляшущими отблесками осветил широкие бедра, резко сужающиеся вверх и вниз, чуть выпирающий животик и весьма крупную грудь, покатые гладкие плечи. Даже сейчас она оставалась правительницей: с гордо вскинутым подбородком, прямой спиной, уверенной осанкой.

      – О, великая Купава! Как же ты, Софьюшка, красива! – прошептал князь. – Иди же, иди ко мне!

      Великая княгиня послушалась, и воевода стал осторожно целовать ее плечи, шею, ее руки, живот, бедра, наслаждаясь редкостной возможностью и заставляя любимую тяжело дышать от сладкой ласки. Бедра, колени, ступни – и снова обратно, через голень и бедра, через бока и ко вскинутым над головой рукам.

      – Мой ненаглядный… Мой желанный… Мой витязь… Мой любимый… – погружаясь в сладкий омут наслаждения, прошептала женщина. – Иди же ко мне, Юрочка, иди скорее, я так по тебе истомилась! Ну же, скорее!

      Князь Звенигородский торопливо содрал с себя многие свои одежды – и обнаженные тела наконец-то соприкоснулись, возрождая пламя нестерпимо жаркой любви, стирая любящим рассудок, изгоняя из их разума все мысли и оставляя лишь одно страстное желание – одно на двоих…

      И был вихрь сладострастия, и был вулкан наслаждения, и была сладкая усталость в объятиях друг друга, были новые нежные поцелуи…

      – Обожди… – внезапно спохватилась женщина и потянулась к своему поясу, открыла сумку, вытянула из нее за золотую цепочку костяной диск в два пальца шириной. – Вот, возьми. Оберег богини змей и Николая Чудотворца. Для дарования красоты на семи полнолуниях выдержан, для защиты от чародейства в проточной воде вымочен, для спасения от ран на сырой земле заговорен, от нутряных немощей на рассветные лучи нашептан[10]. Он станет спасать тебя и защищать в дальних походах от всех напастей.

      Софья Витовтовна расправила цепочку и сама надела амулет на шею воеводы.

      – Спасибо, любовь моя, – мужчина накрыл подарок ладонью. – Прости, сейчас мне нечем отдариться.

      – Да ты шутишь, мой родной! – Софья с улыбкой взяла его лицо в ладони. – Нечто забыл, как отдал мне пояс ордынского хана? И преподнес победу над всей его армией! Это мне надобно извиняться, что за великие твои подвиги лишь такими мелочами ответить могу…

      – Ты сделала больше, моя ненаглядная, – покачал головой князь. – Ты сотворила чудо. Ты родила нашего сына!

      – Тс-с! – Женщина положила палец ему на губы. – Не стоит лишний раз об этом болтать. Не дай бог, кто-нибудь услышит.

      – Здесь?!

10

Змеевик русский классический: с одной стороны изображение змееногой богини Табити, с другой – одного из христианских святых. В археологии подобные змеевики составляют 80 % находок среди религиозной атрибутики.