Неукротимая красавица. Бертрис Смолл

к черту! – последовал ответ.

      – Сапоги! – спокойно повторил Гленкирк, и в его зеленых с золотым отливом глазах появился опасный блеск.

      Кровь гулко стучала в висках, но Кэт все же встала на колени и стянула с него сапоги. Все в ней клокотало от ярости. Приподнявшись с кресла, граф схватил ее за длинные волосы и, намотав их на руку, притянул ее лицо к своему. Другой рукой, дернув за ворот, он разорвал ее сорочку.

      – Я однажды предупреждал, что, если будешь мне противостоять, получишь хорошую трепку!

      И, прежде чем Кэт смогла хоть что-то сказать, он толкнул ее лицом вниз на постель и изо всех сил хлестнул стеком по ягодицам. Вскрикнув от боли и гнева, она попыталась было вырваться, но он удержал ее и оставил еще несколько алых полосок на ягодицах. Затем, отбросив стек в сторону, он за волосы поднял Кэт с постели и холодно проговорил:

      – Это были чудесные месяцы, мадам! Так нашу семью еще никто никогда не позорил. С радостью сообщаю, что свадьба состоится, а законная супруга моего брата Фиона займет почетное место на нашей церемонии.

      Перевернувшись, Кэт осторожно села на кровати и, вызывающе вскинув залитое слезами лицо, воскликнула:

      – Ты негодяй! То, что было между ног у меня, ты вводил и в нее! Никогда не прощу тебе этого! Никогда!

      – Маленькая сучка! Как ты смеешь меня обвинять?! И как можно было поверить Фионе?! Однажды она действительно пробралась в мою комнату и разделась догола. Со мной в тот вечер был Адам, и он уже несколько лет сходил по ней с ума, а я ушел спать в его комнату. Никогда ничего не было у меня с этой дьяволицей!

      – А почему я должна тебе верить? Твоих бастардов полно в округе. Фиона к тому же сказала, что всегда добивается своего: спит с кем хочет, – а потом описала твою спальню в деталях. И как, по-твоему, мне следовало на это реагировать?

      – Почему ты сразу поверила ей, даже не поговорив со мной? Ведь знала, что я люблю тебя и никогда не заставлю страдать.

      – Лжец! Ненавижу тебя! Убирайся из моего дома!

      – Твоего? Нет, Кэт. Этот дом является частью наследства, которое я получил вместе с тобой. Теперь он, как и ты, принадлежит мне.

      Он толкнул ее в плечо и придавил к постели своим телом.

      – Ты моя собственность, Кэт, так же как Гленкирк, как лошади, как собаки, – вещь, которую я буду использовать для рождения сыновей.

      Она вдруг вскинула руку, и в рукаве что-то блеснуло. Патрик рывком отскочил, успев перехватить ее запястье и вырвать зажатый в пальцах небольшой кинжал.

      – Откуда тебе известны приемчики шлюхи, милая? Что ж, значит, и обращаться с тобой надо как со шлюхой! – процедил Гленкирк.

      – Лучше я буду шлюхой, чем твоей женой! И ни один мужчина до тебя не прикасался ко мне!

      Он засмеялся.

      – Да, я помню, но с тех пор, как ты выказала некий… интерес, я кое-чему тебя научил. Теперь в постели ты не будешь неумехой. Пожалуй, практики у тебя маловато, но я это исправлю.

      – Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась Катриона, в то время как ее глупое сердце пустилось вскачь.

      – А то, моя дорогая, что пока я не осчастливлю