Софисты. Иван Наживин

живот сразу заболел?

      – Клянусь Ареем, сам не сдрейфи смотри, а на других не гляди…

      – А вот сандалии хороши!.. – надрывался какой-то торгашик с жадными глазами. – Сто лет носить будете…

      Хорошенькая флейтистка обожгла Дориона горячим, лукавым взглядом, обольстительно улыбнулась, но он направился к кучке зевак, которые жадно, как всегда, несмотря даже на остроту момента, слушали Сократа, перед которым не без смущения стоял молодой Эвтидем.

      – Так вот… – проговорил Сократ, склоняясь к теплой, пахучей пыли. – Здесь мы напишем альфу, а здесь – дельту, и все, что справедливо, мы поместим под дельту, а что несправедливо – под альфу…

      – Хорошо… – сказал Эвтидем, борясь со своим смущением.

      – Ну, сделано. Теперь скажи: существует ли на земле ложь?

      – Конечно!..

      – Под какую же букву поместить нам ее?

      – Под альфу, несомненно…

      – А обман существует?

      – Да.

      – Куда же его поместить?

      – Туда же.

      – А куда мы отнесем такие поступки, как обращение людей в рабство? К справедливости?

      – О, нет! Под альфу, конечно.

      – Но скажи, – после минутного молчания проговорил Сократ. – Если полководец обратит в рабство нечестивый неприятельский народ, будет ли это поступком несправедливым? Не назовем ли мы его скорее справедливым?

      – Конечно.

      – А если в военное время он станет обманывать врагов, справедливо это или нет?

      – Без сомнения, справедливо.

      – А если он увезет их имущество?

      – Тоже справедливо. Но я думал, что ты имеешь в виду только наши отношения к друзьям.

      – А, значит, ты согласен, что, размещая эти поступки под разные буквы, мы должны еще руководиться соображениями, что для врагов они будут справедливы, а для друзей несправедливы и что по отношению к друзьям нам надо быть возможно прямее.

      – Без сомнения…

      – Хорошо. А если полководец, заметив в армии признаки малодушия, вздумает обмануть ее ложным известием о скором прибытии подкреплений, и тем возвратить ей мужество, будет ли это справедливо?

      – Думаю, что да…

      – А если отец, когда его сын болен, подаст ему горькую микстуру под видом вина и тем возвратит ему здоровье, справедливо это или нет?

      – Это я записал бы под дельту.

      – А если кто видит своего друга в отчаянии и, боясь с его стороны безрассудного поступка, украдет у него меч, будет ли это справедливо?

      – А вот маслины хороши!.. – запел вдруг отчаянной фистулой оборванный мальчишка. – Вот маслины аттические… Покупайте маслины!..

      И подумалось Дориону, что, может быть, было лучше уйти с хорошенькой флейтисткой в заросли олеандров: тягостны и тесны для него эти бесполезные слова!..

      И вдруг раздался мерный, тяжелый шаг и грубый, мужественный хор. Все бросилось к улице, чтобы видеть гоплитов, которые уже выступили к Платее…